Зарница

Автор: Easter

Комментарий: Ересь, с официальной, да и вообще, с любой здравой точки зрения. Но и ересь имеет право на существование...
*Зарница* - командная военная игра, распространенная в советские времена среди пионеров, самая бабушка всех РПГ. Или почти так.

…Игрокам посвящается

    - Пифия...
    Она поднимает голову:
    - Не ожидала. Мне казалось, ты мне больше не веришь
    - Ожидали. Вы ведь все знаете наперед.
    - Что ты хочешь знать? - сухо интересуется она и мельком заглядывает в его память. Улавливает самое свежее, острое: развороченные ворота дока, запах гари, крови и машинного масла, огромная братская могила, настороженная темнота канализационных туннелей, пар от дыхания на поверхности, холодные руки мертвой женщины, пригвожденной к железному полу, и жалость пополам с укором в глазах другой, согласившейся на один, последний полет...
    Наблюдать через сознания людей за событиями в реальном мире несомненно удобнее, чем через видеокамеры сентинелов. К тому же, это интереснее. Намного.
    - Я хочу найти Нео.
    Она в притворном удивлении поднимает брови:
    - Разве это уже не случилось?
    - Бросьте. Вы ведь знаете, о чем я.
    - Не нужно меня обижать - укоризненно говорит она. Он презрительно хмыкает, выражая сомнение в способности программ вообще и ее в частности обижаться.
    А ее и правда задевает недоверие зионского капитана, еще недавно слепо следовавшего ее указаниям.
    - Зачем тебе искать его теперь? - говорит она - наступил мир. Хочешь поделиться новостями?
    В ответ - полный горькой ненависти взгляд. И ей даже не нужно делать усилие, чтобы воспринять визжание пилы по металлу, жуткое эхо от этого звука, отдающееся от стен разбитого корабля, окровавленные штыри, вонзенные между ребер распятой женщины, ее холодные веки под пальцами... «Ее-то за что?»
    - Нео ведь знал об этом - говорит она - это произошло при нем. Машины не убивали ее. Это случайность. В результате аварии. Так что это для него не новость.
    - Вы наблюдаете за событиями на поверхности? - хмуро интересуется капитан, пропустив мимо ушей слова про случайность - вы имеете доступ к камерам наблюдения?
    - Да - кивает она - наблюдаю. "Твоими глазами" - продолжает про себя. Впрочем, она имеет и доступ к камерам. Но ими и прочими технологическими средствами в основном пользуется Архитектор, которому не наскучили за тысячи лет сложные механические игрушки. Ей интереснее живые.
    - Так Нео...?
    - Мертв - безапелляционно заявляет она. Наблюдает за реакцией. Недоверие, злость.
    - Куда же тогда делось его тело?
    Она поднимает брови.
    - Тебе ведь не надо рассказывать, что делается в Системе с трупами?
    Вспышка ярости. Агрессия, с усилием подавляемая волей. «Это честь для меня – быть с Вами знакомым» - и образ мистера Андерсона, наивного, молодого, еще не знающего правды…
    - Почему он умер?
    - Мессии положена смерть во имя спасения человечества, не так ли?
    - Как это было? Каким образом?
    - Почти по-библейски.
    - Конкретно!
    - Не разговаривай со мной таким тоном.
    - Расскажите!
    Она качает головой.
    - Не могу.
    - Можете. Вы ведь все можете.
    - Ты не хочешь этого знать - непререкаемо говорит она - мне не все известно.
    - Значит, Нео мертв?
    - Мертв. Люди смертны. Ты умрешь. Все зионцы умрут.
    - Что? - он резко поворачивается - вы хотите сказать, будет новая атака?
    - Может быть - она задумчиво кивает - а может, и нет...
    Это уж в каком настроении будет Архитектор. Может, удастся уговорить его не повторять седьмой раз один и тот же сценарий... Мимоходом она фиксирует эмоции стоящего на пороге человека. Боль, разочарование, подозрение, обида...
    - Все равно, рано или поздно, все живущие умрут - говорит она - это в человеческой природе. Уйти от смерти невозможно. Никакой Избранный не поможет.
    - Так Зион не тронут?
    - Пока нет.
    - Пока?
    - Да, пока.
    - Сколько продлится "пока"?
    - Нельзя сказать.
    "Неужели все это было ради краткой передышки?" - мысли настолько четкие, что она их буквально слышит. Она могла бы сказать, ради чего это все было на самом деле. Но она говорит другое:
    - Впрочем, все зависит от вас, от свободных.
    - Вы все предвидели? Все это? С самого начала?
    - Это некорректный вопрос. Я не отвечу.
    - Оракул, я не могу понять. На чьей стороне Вы все-таки были - и на чьей стороне Вы сейчас? Вы можете ответить честно?
    Она молчит некоторое время. Потом отвечает:
    - На своей собственной. Но я не враг людям
    Конечно, это все равно, что враждовать с бактериями в капельке воды.
    - Но и не друг. Вы преследуете какие-то свои интересы, верно?
    Очень близко. Так же догадывался и его предшественник из предыдущей зионской эпохи. Еще чуть-чуть, и прозвучит его фраза: "А мы только разменные пешки, да?"
    Почти двести лет назад сам Главнокомандующий тоже стоял здесь, на пороге ее комнаты, ожидая объяснений. Худощавый, высокий, сдержанный, похожий на английского лорда. В те годы благодаря его вере Предсказание было практически официальной религией города.
    До разрушения Зиона оставалось четыре часа. Она рассказала ему всю историю - настоящую историю. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Потом рука его скользнула во внутренний карман - за пистолетом. Она ожидала, что он выстрелит себе в висок, узнав то, что она ему сказала. Однако он опустил руку и положил оружие обратно.
    - Передумал? - спросила она - хочется пожить еще хоть немного?
    Его благородное лицо прорезала тонкая усмешка.
    - Я умру с моим городом - с достоинством произнес он, выходя...

    Она сосредотачивается на текущей ситуации, оставив воспоминания на потом.
    - Я просто хочу жить - говорит она.
    Презрение и недоумение.
    - Так ведь Вы... не живете.
    Эти слова врезаются ей в память – как мало какие слова смертных в последнюю тысячу лет.
    - Живу – горячо возражает она.
    Человек поворачивается к выходу, не удостоив Оракула ответом.
    - Что ты будешь теперь делать? - интересуется она – искать, продолжать заниматься своим делом, мстить, проповедовать, просто жить, просто умирать?
    - Вы ведь Провидица - зачем Вам задавать вопросы?
    Маленькая месть обманутого человека неизмеримо превосходящей его силе.
    И последняя надежда:
    - Вы не расскажете всей правды?
    - Тебе не нужно это знать - медленно говорит она.
    - Почему?
    Она могла бы повторить то, что сказала Главнокомандующему пятого Зиона. Но зачем? Все равно после таких рассказов не живут. Не положено быть живым и знать такое. Особенно если Зион остался нетронутым.
    - Ни к чему тебе это знать - веско повторяет она снова. И ей снова не по себе. Когда они приходят сюда, разочарованные, недоверчивые, настороженные, требующие объяснений – ей всегда не по себе. Ей стыдно.
    Это бывает примерно раз в двести-триста лет.
    Она не станет рассказывать правды. Не любит объяснять, что все наоборот. Признавать, что она лгала. Что машины - безвольные орудия, механические игрушки. Что программы - настоящие программы - послушные инструменты, цифровые куклы. Что "Спаситель" - порождение тех же сил, что и "враг". Что люди в Матрице рождаются с уже выбранным за них образом.
    Что так называемые программы - Смит чуть не понял этого! - никакой не искусственный интеллект...
    Что это не война ИИ и человечества. Что это - Игра... Игра, в которую нельзя перестать играть. Игра, в которой проигравший платит смертью.
    Огромная жестокая "Зарница" с предопределенными сторонами. С миллионами участников, верящих в то, что они рождены быть с той или иной стороны. С выращенными в особых условиях «программами», с развивающимся самостоятельно Зионом…
    С виртуальным и реальным полигонами.
    Тысячелетняя стратегия нескольких Игроков, создавших Игру когда-то и ставших пленниками собственного детища. И миллионы разменных пешек, замкнутых в энергетические бутылки на полях Системы и отпущенных эксперимента ради "на волю"...

    Господи, как этот эмоциональный фон сбивает с толку…
    Примерно с теми же эмоциями - как ни странно! – приходил сюда и Смит. Смиты, вернее.
    Смит. Он тоже так близок был к разгадке. Еще чуть-чуть, и он бы понял, в чем различие между ним и ненавистными «людишками».
    Ни в чем.

    «Зарница». Белые и красные, они и мы, наши и чужие, завоеватели и партизаны, труженики тыла и мародеры, бандиты и блюстители порядка, начальники и подчиненные, те, кто всегда за кого-то или что-то, те кто просто с кем-то и кто сами по себе, и те, кто против всех, – и все они убеждены, что это их собственный выбор. И все самозабвенно, фанатично во что-то верят – даже если эта вера – полное отрицание всего…

    Ну, вот, к примеру – те, кто искали Избранных. В каждом Зионе был такой, а то и не один. Они становились примером для тех, кто тоже верил, лидерами и вдохновителями в тяжелые дни. И все они приходили сюда, один за другим - и уходили с порога этой комнаты в небытие. Задумчивый доктор технических наук Айзек Штерн из "первого" Зиона, молодая эксцентричная Кассандра из "второго", святой отец Брайан из "третьего", леди Эмма, на восьмидесятом году жизни добившаяся успеха в поисках, из Зиона-4, интеллигентный Главнокомандующий пятого Зиона и капитан Морфеус из Зиона-6.В отличие от остальных, ему есть куда возвращаться. Пока. Впрочем, Архитектор не одобряет идею сохранения Зиона. А так как "железяками" командует он...
    Впрочем, Зион пока заменить нечем – если только Арх не всерьез говорил об «Альтернативах» - возможно, у него есть какие-то невероятные тайные наработки…
    Она настолько погружена в свои мысли, что внезапная фраза смертного заставляет ее вздрогнуть.

    - Прощайте, Оракул. Я хотел сказать «спасибо» – интонация, с которой это сказано, нарочито нейтральна, но она четко слышит и боль, и обиду, и горечь, и стыд, и чувство вины, и отчаяние, и надежду – но у меня не получается.
    - Счастливого пути – машинально отвечает Пифия. Дверь захлопывается.
    Чего ему еще надо? Война закончилась. Неблагодарные эти смертные.
    Она качает головой, словно бы вытряхивая оттуда остатки чужих воспоминаний – железо и кровь, изуродованные трупы и искалеченные дети, стоны и женские вопли в ночном городе, два накрытых хлебом стакана со спиртом на холодной могильной плите, завернувшаяся в одеяло хрупкая испуганная девушка без бровей и ресниц, юноша, жалующийся на боль в глазах…
    Шумный разговор в кают-компании «Навуходоносора»- и завернутые в одеяла тела, смеющаяся, беззаботная, совсем юная Тринити - и запекшаяся кровь на ее холодном виске, смех капитана Мифунэ – и его изрезанное лицо, Нео, нервно озирающийся в симуляторе, Апок, Свитч, Маус, Сайфер, Тэнк и Дозер, плачущая Зи, застывшее лицо Ниобе, столпившиеся на краю братской могилы двадцать человек - остатки флота…
    Взгляды Нео и Тринити из закрывающегося лифта, и тень, падающая на их лица, и звук сошедшихся дверей…

    Белый свет, пространство без начала и конца. У повстанцев в симуляторах – точно то же самое. Три силуэта.
    - Когда-нибудь это закончится.
    - Бесспорно, но наша задача отдалить этот момент.
    - Имеем ли мы право?
    - Ma chere, о каком праве ты говоришь? Ведь у нас нет выбора. Ты согласен со мной, псевдо-господь?
    - Умоляю тебя, оставь свои шуточки. Они меня уже не веселят.
    - Что поделать, друзья мои, этот образ врос корнями мне в душу…я уже боюсь, что он доедает меня изнутри и меня самого давно уже нет.
    - Я склонна думать, что так оно и есть. В отношении всех нас. Иногда я склонна отказаться продолжать.
    - Ты уже это говорила. Не пытайся уговорить нас на коллективный всепланетный суицид.
    - А почему нет? В конце концов, все, что имеет начало…
    - Нет уж, камикадзе преклонного возраста. Я хочу жить. И вы хотите. Ну же, mes amis, мы ведь это уже проходили! У нас нет выхода, нет. Маховик крутится только вперед.
    - Я устала. Тысячу лет они приходят ко мне за объяснениями. А я не могу перед ними оправдаться, рассказать о том, что мы и они – в одной лодке, что все мы попались в одну и ту же ловушку. А что будет дальше?
    - Увидим.
    - Мне жаль.
    - Кого? Смертных?
    - Нет. Нас. Понимаешь, они правы в том, что они о нас думают. Мы – уже не люди.
    - Пути назад нет.
    - Я знаю. Выражаясь языком последних повстанцев, мы когда-то взяли свои таблетки…

Оставить отзыв