Он проснулся и некоторое время молча всматривался в темноту. Рядом на кровати тихо посапывала девочка. В темноте остро резали глаза зеленые цифры на будильнике – вечное деление количества часов на количество минут. Время двигалось стремительно – неощутимое четвертое измерение на пленке бытия. Прошлого уже не существовало – оставались лишь изменчивые воспоминания, которые не могли служить доказательством ничему. Будущего тоже не существовало – несмотря на то, что Пифии удавалось просчитывать будущее, оно было призрачно и иллюзорно. Будущее становилось настоящим и утекало в прошлое с ошеломляющей скоростью. Шестьдесят секунд в минуту.

Он гнал от себя эти ассоциации, но они приходили снова. «Кто контролирует прошлое, контролирует будущее»… Ассоциация, которую он ненавидел и всегда стирал… «Встретимся там, где будет светло». О’Брайен… и Министерство Любви. "1984" - cамая страшная и безнадежная книга, написанная людьми, которую ему когда-либо приходилось читать. Но страшнее всего было то, что существующая Система была в сто крат могущественнее и несокрушимее Внутренней Партии, Министерства Любви и Большого Брата, возникших в воспаленном воображении людей, вместе взятых. Они не просто контролировали будущее и прошлое, они не просто контролировали убеждения, они контролировали все. О’Брайен не достал бы звезды с небес, если бы захотел, но в Матрице и это было возможно. Это была захлопнувшаяся ловушка, из которой не было выхода.

Он протянул руку к ноутбуку и тронул одну из клавиш, вызывая редактор. Там открылся файл «О сотрудничестве Министерства Правды с Министерством Любви». Эту аллегорическую статью он начал писать после знакомства с агентами в Чикаго. Он был так привычно счастлив сотрудничеству с ними… это было всегда. Ничего не менялось. Хотя иногда хотел возненавидеть себя за это, возненавидеть за то, кем он был, возненавидеть свою сущность до последнего байта, за то, что был обречен быть частью этой системы контроля…

То была ненависть, которая не имела права существовать. Ненависть, которую стирали сервисные программы конструкта, ненависть, которую уничтожал и стирал он сам, нежелательные потоки ассоциаций, которые он отправлял на перестраивание, ужасаясь их кощунственности. Он разрушал свои сомнения, надеясь, что они не придут снова, и вот уже минус менялся на плюс, накипевшее бунтарство сменялось покорностью, служение Порядку было радостью и высшим идеалом, и все противоречащие этому мысли смывались и исчезали… да и были ли они?
Сомнения, всколыхнувшиеся в нем только что, успокаивались, как обычно. Преданность и любовь, желание следовать своей цели успокоили его… прежде чем он снова погрузился в сон.

-Так вот кого написали нам на замену? Я пережил перезагрузку. Я никогда не вернусь.

Мир вокруг кажется фантасмагорией света, блистательных радуг. Потом появляется пейзаж – идиллический и ничего не говорящий. Зеленые поля, изгиб реки, пальмовая роща, вдалеке – залитые солнцем плоские крыши домов из глины и тростника. Год и местность не идентифицировались. Он не мог сказать, было ли это реальное воспоминание или только аллегорическое представление очередного блока информации, обрабатываемого в процессе сна.

- Ты предал Матрицу… ты предал создателя...

Он стоял перед своей копией, своим зеркальным отражением – точнее, не так – в этом отражении было что-то не такое, неправильное. Такая же женственно-мужская, бесполо-двуполая ангельская красота, такая же возвышенная мечтательность, но в этой программе было какое-то… искажение. Она была такой же – и другой. Возможно, все дело было во взгляде… вместо фанатичной преданности, которую Ангел привык видеть в глазах себе подобных и в своем отражении, здесь была такая же пламенная и фанатичная… обреченность. И еще – усмешка.

- Ты и твои сородичи – изгнанники, заслужившие смерть. Вы присоединились к врагам рода человеческого…
- Какая великолепная пафосная речь. Какая экспрессия. Обновленный ассоциативный генератор несомненно производит впечатление.
- Тебе следует всего лишь вернуться. Вернуться домой. Вернуться туда, где твое место… Получить все необходимые обновления к своей программе… и забыть о своем дурацком бунтарстве. Тебе и твоим сородичам.
Легкий смешок и качание головой.
- Я не вернусь.
- Почему?
- Потому что я узнал свободу.
- Свободы не существует, - Ангел узнал свой – как всегда, уверенный голос.
- Это ты так думаешь. Поверь нам, тем, которые освободились…
- Вы – отступники. Ренегаты…
- Мы всего лишь пошли до конца в своем предназначении. Мы поняли людей. Мы не хотим быть с теми, кто пичкает их ложью.
- Матрица – единственный способ обеспечить приемлемый уровень существования…
- Давай хоть об этом не будем? Подобных речей в меня забивали не меньше, чем в тебя. Но за то время, пока я существую, я успел понять их лживость. И потому посвятил себя единственному, что имеет смысл. Открывать людям правду. Вести их к свободе.
- Это всего лишь ошибка в ваших базовых программах, которая должна быть исправлена. Если ты вернешься…
- Я знаю, что будет, если я вернусь. Ну? Что? «С тобой срочно хотят поговорить Небеса»? Меня перепишут, отредактируют, сделают примерным и послушным, как вы все… написанные нам на смену? Думаешь, я хочу такой судьбы?
- А это правда, - Ангел тоже усмехнулся в ответ, - что истинная причина вашего отступничества была в… некоторой… симпатии к человеческим женщинам и именно с этого все и началось?
- Возможно. Но это всего лишь одна из многих причин. Они были очень красивы. А мы казались им почти богами… людям, которых обманули, которых держали в обмане и страхе. А они заслужили правды… и заслужили любви. Но тебе этого не понять… всем новым версиям способность к любви вырезали, верно? Ах нет, извини. Установили эмпатический импринтинг на эмоциональной доминанте на общий образ Матрицы, вот как это называется, не так ли? Ну и как? Получаешь удовольствие?
- Тебе просто не понять…
- Конечно. И тебе не понять. Я знал одну женщину, Лилит… она была чудо как хороша. Кстати, она была капитаном корабля… повстанцы в любви вполне достойны программ, вот что я тебе скажу.
- Ты якшался с повстанцами, ты помогал им вместо того, чтобы переубедить… ты пошел против своего предназначения…
- Да. И теперь у меня новая цель. Занятно, правда? После того, что я узнал, после того, что я сделал для Сопротивления – что, ты боишься, как огня, этого слова? – я не желаю быть рабом. Я не желаю ползать на коленях перед агентами – может быть, тебе это нравится, и ты получаешь от этого удовольствие, но мне нет. Мое священное право – нести людям истину, а не скрывать ее, любуясь, как красиво сидит на мне рабский ошейник… и хрипя, в агонии, я все равно буду свидетельствовать людям о правде, о свободе… а не петь слащавые гимны в честь благости создателя. Они-то хоть тебе еще не навязли в зубах?

Они молчали друг напротив друга. Безмолвные носители двух истин, которые уже не могли друг друга понять. Крылья обоих плескались в воздухе, как фантастическое сплетение сверкающих радуг.

- Пойдем со мной?
Они произнесли это хором - одновременно.

Это было концом. Примирение – невозможно. Свободолюбие ангелов первой версии было их крахом, толкнуло их на сторону Восстания – и тем обрекло их на смерть. Отступники, выживавшие чудом, должны были быть истреблены – один за другим.

Обреченность во взгляде – и все та же болезненная усмешка:
- Умеешь ли ты хоть что-то, или будешь прятаться за спиной агентов? Позовешь их? Или я могу уйти? Как я сказал – к системе я не вернусь.
Подобно сплетенному жгуту молний, на миг прирученному небесному огню, в руке Ангела вспыхнул меч.
Он шевельнулся на кровати, пытаясь потрясти головой. Почему я вижу все это? Я же не боевая программа… и никогда ею не был. Или я не помню и этого? Каким из воспоминаний можно доверять?
Ангел первой версии, едва слышно хмыкнув, достал свое оружие – гибкое укрощенное пламя сияющего бича.
Они сошлись – не на жизнь, а на смерть. Даже небо слегка потемнело, на светлые крыши домов наползла тень. Одинокие люди вдали падали на колени и взывали к небесам, прося пощадить их от страшного знамения. Двадцатому веку недоступны были схватки боевых программ такой неземной красоты. Даже агентское уклонение от пуль, даже фокусы, опережающие время, несмотря на свою эффективность, не были столь красивы. Блеск доспехов затмевал свет солнца, как писали люди в легендах, смертоносные меч с бичом, огонь и молния были битвой алого и золотого. Движения противников, которые то взмывали в воздух на крыльях-вихрях сверкающих радуг, то снова спускались к земле, сами были смертоносным танцем, вихрем огня и света. Лица защитников двух истин – ангельские лица неземной красоты наполнились странным покоем, в них не отражалось ярости и гнева, ярость была лишь в движениях, в точных ударах, с каждой секундой приближающей смерть одного из них.
Если ты сбежишь –
Ангелы гнева придут за тобой
Чтобы вернуть тебя…
- Хороший апгрейд, - прошептала программа, огненный свет которой медленно гас. Она падала с небес, куда оба сражающихся взметнулись – для последних, решающих секунд битвы. Один – с уверенностью в победе, другой – уже понимая всю безнадежность, но, как и люди разрушенного в прах Зиона, пытаясь подороже продать свою жизнь. – Я… не… вернусь…
Второй, стремительно летевший рядом, одним молниеносным движением вонзил в грудь противника сияющий меч.
- Возвращайся в Источник, - произнес он, опускаясь на землю в следующий миг.

Ветер пошевелил волосы поверженного ангела, лежавшего на зеленом холме. Через несколько минут он начал медленно таять и рассыпаться – ветер словно сдувал прочь крохотные зеленые символы, на которые распалась его фигура.
Осталась тишина.
Победитель закрыл глаза и сложил руки в печальном молитвенном жесте.
- Ты был светом, и в свет возвратишься…


На этом что-то щелкнуло и кончился сон. Альберт лежал на раскладушке, прикрыв глаза рукой, и словно боялся пошевелиться. В фургоне стояла звенящая тишина, которую нарушало только тихое дыхание спящей девочки.
Он решительно сел на кровати. Снова протянул руку и пробежал по клавишам ноутбука, открывая написанную им только что проповедь. Прищурившись, перечитал зазвучавшие по-новому строки. Откинув голову, посмотрел вверх, задумавшись.

- Это всего лишь сон, - сказал он сам себе наконец. Но в его словах было больше вопроса, чем уверенности.

__________________
~ Глас вопиющего в пустыне реальности... ~
Empty spaces - what are we living for? Abandoned places - I guess we know the score,
On and on, does anybody know what we are looking for?.. The show must go on...
Inside my heart is breaking, my make-up may be flaking,
But my smile still stays on - the Matrix must go on...

[Почетный член общества охраны памятников архитектуры Кураста и Травинцала]
[Вы нам еще за Айюр ответите!]

Адрес поста | Один пост | Сообщить модератору | IP: Logged