Так. Я знаю, за это меня будут бить, ругать, обвинять в мужененавистничестве (хотя все совсем наоборот) и склонности к извращениям.
Во-первых: перечитываем первый пост темы. Он в большой мере относится к этой главе.
Строжайшее ограничение: NC-18, а то и NC-21.
Предупреждение: глава содержит насилие. Сексуальное однополое насилие.
Мотивы мои не совсем ясны. Первоначальный импульс – прочитала статью о том, как отражается на лицах мужского пола пережитое насилие. После этого мои представления о сильном и слабом поле перевернулись кверх ногами. А так как все, что не по графику, я впихиваю в фанфик, то…вот и получилось. Также событийный фон – тюрьма Абу-Грейб и прочее. Также былит дилетантские попытки рассмотреть на этом примере некоторые вопросы гендерной психологии и жестокости как потребности человека. При этом никаких серьезных выводов я не делаю. Это так, мимоходом, в рамках сюжета. Предвосхищая вопрос – почему жертва не Тринити, отвечаю – во-первых, я пишу «через нее», значит. мне пришлось бы все это описывать через призму ее переживаний. Это даже для меня жестковато. И два – это типичная сюжетная ситуация, тут не возникает тех проблем, какие возникают в рассмотренном случае.
Разболталась зря. Ахинея есть ахинея. Но выбросить ее из повествования у меня как-то не вышло.
До восемнадцати – и смотреть не сметь!!! Чувствительным и впечатлительным – тоже!
Я предупредила. И не говорите мне, что не поняли предупреждения.

*Кому еще не восемнадцать - краткое содержание главы следующее: Тринити и Морфеус попали в ловушку Меровинга. В неравной битве с его боевыми программами они были разделены, Меровинг над ними всячески поиздевался и отпустил. К Пифии. Пифия попрощалась с ними, провожая вон из матрицы - мол нечего тут делать, разбила надежды на появление Нео и велела "нести свет". Потом агенты, за нарушение правила о фокусе, выгнали повстанцев из матрицы нафиг. дети отключены. Корабль на пути в Зион*

Глава 9. Меровинген и Пифия
Тринити выстрелила, толпа бросилась вперед и началась драка. Минут десять Тринити только и успевала стрелять и бить, и взамен выведенных из строя на нее кидались все новые и новые противники. У некоторых из них были длинные клыки, словно у вампиров, и ими они довольно больно кусались, у других были перекошенные лица, третьи выглядели как мертвецы. Тринити сделала вывод, что они с Морфеусом имеют дело с толпой боевых программ – мутантов. Впрочем, среди них были и просто люди. Примерно треть толпы не отличалась никакими выдающимися характеристиками. Эти были осторожнее, старались не попадаться под удар и выстрел, предоставляя программам возможность более активно атаковать. Тринити несколько удивила подобная смешанная группа нападающих. Но ей некогда было об этом задумываться. Патроны в пистолете стали кончаться, да и силы были на исходе. Они с Морфеусом прижались друг к другу спинами, отбиваясь в четыре руки от бросающихся на них со всех сторон мутантов. Тринити понимала, что долго они не продержатся. Из последних сил она наносила удары. Морфеус еще успел перезарядить оставшийся пистолет и теперь стрелял в толпу. Но, казалось, пули этих нелюдей не брали. Тринити отступила в сторону, готовясь нанести удар в прыжке, как вдруг ее отшвырнуло назад, и мгновенно опустившаяся с потолка стена льда отгородила ее от остальных. В панике, Тринити ударила кулаками о непрозрачный лед. Стена ответила глухим звоном. С другой стороны донеслись приглушенные выстрелы, удары. Капитану нипочем не справиться с ними одному, со страхом подумала Тринити. Их там человек двадцать, а то и тридцать. А у него в магазине – пятьдесят патронов, и по меньшей мере сорок он уже использовал. Вот Нео, он бы справился, без всякого оружия… За стеной смолкли выстрелы. Кончились патроны, обреченно подумала Тринити. Все. Звуки ударов, крики…Тринити прижалась щекой к ледяной преграде. На глаза навернулись слезы. Сзади послышался шорох. Тринити вздрогнула и медленно повернула голову назад. Кажется, шорох доносился из темного прохода, начинавшегося в нише у нее за спиной. Вытащив пустой пистолет, Тринити крадучись направилась туда. Темнота зловеще дышала ей навстречу. Сглотнув, Трин замерла на месте. Откуда-то издалека заструился слабый свет. Перехватив пистолет так, чтобы в случае нападения было удобно ударить обидчика прикладом, она пошла к источнику свечения. Ее шаги звучали гулко, жутко. Тишина давила на нее. Тринити оглянулась – сзади была непроглядная тьма.
- Чертова Матрица… - прошептала Тринити сквозь зубы – в конце концов, это просто иллюзия…
- Просто иллюзия? – донесся из-за ее спины знакомый голос. Тьма снова осветилась жутковатым багровым светом. Тринити огляделась. Она стояла на зеркальном ледяном полу, и ее окружали зеркала, или стекла, а может – просто прозрачные ледяные стены, и за этими стенами маячили неясные тени. Тринити бросила взгляд на ближайшее зеркало и вздрогнула, наткнувшись взглядом на собственное испуганное отражение.
- Успокойся, Тринити – прошептала она себе, вглядываясь в свое лицо – это только обман. Все хорошо.
Она даже попыталась усмехнуться, но собственный смех в тишине показался ей жутким.
«Как не стыдно! – мысленно укоряла себя Тринити – «Взрослая женщина, офицер флота. Испугалась зеркал и красных лампочек. Да это, наверно, комната смеха»
Она прикрыла глаза, медленно вдохнула и выдохнула, пытаясь вернуть себе спокойствие. Но когда она их открыла, за плечом ее отражения в зеркале стоял еще один силуэт. Тринити инстинктивно оглянулась назад – сзади никого не было.
- Нет, я только здесь – сказал из зеркала Сайфер – Тринити только сейчас поняла, что это он.
- Просто иллюзия, говоришь? – поинтересовался он – а что же ты не выходишь тогда?Без телефона – ты здесь беспомощна.
- Ты…тоже иллюзия…ты умер – пробормотала Тринити, пятясь от зеркала.
- Именно – Сайфер приподнял бровь – а ты живая. Тебе не кажется, что это как-то несправедливо, а?
- Я не предавала свою команду и свой город – попыталась протестовать Тринити, прижимаясь спиной к ледяной стене
- Тебе невдомек, из-за кого я это сделал? – продолжал Сайфер- или его призрак – надвигаясь на Тринити, почти прижимаясь лицом к стеклу со своей стороны. За его спиной возникли и другие силуэты. Вся погибшая команда «Навуходоносора» стояла перед Тринити. У нее возникло неприятное чувство в голове. Будто кто-то изнутри копался в черепной коробке. Свитч, Апок, Тэнк, Дозер и Маус смотрели на нее. Каждый из них выглядел так, каким был сразу после смерти. В рваных, прожженных свитерах, со следами крови на лицах, такие, какими она их запомнила навсегда.
- Мы скучаем по тебе, Тринити – сказала Свитч, подняв глаза – мы тебя ждем.
Боль пронзила голову Тринити. Словно бы ища спасения, она оглянулась вокруг. Было темно. Красные огни перебегали по ледяному полу и за спинами привидений.
- Я не знаю, кто вы такие, но вы ненастоящие – заявила она призракам в зеркале - меня не обмануть. Я знаю, это всего лишь иллюзия.
- Тринити…
Она резко обернулась . Из зеркала на противоположной стене на нее смотрело лицо Нео.
Тринити зажмурилась.
- Это иллюзия… - прошептала она – этого нет и не может быть. Кто-то играет со мной.
- Тринити – повторил Нео в зеркале – что же ты не пошла со мной до конца, как обещала? Ведь ты сказала, что будешь со мной. Я ведь тебя жду.
Тринити вгляделась в его лицо.
- Тебя нет – медленно сказала она – Ты – не Нео.
Его лицо приняло обиженное выражение
- Ты так скоро меня забыла? Ты говорила, что всегда будешь рядом. А сама побоялась пойти за мной..
- Я не побоялась! – выкрикнула Тринити, превозмогая все усиливающуюся боль в голове - просто так вышло…
- Так вышло? – печально поинтересовался Нео из зеркала- но ведь это так просто, надо сделать всего лишь один маленький шаг, и мы снова будем вместе. Маленький шаг… - шептал он. Тринити оцепенела. Ей было нехорошо. Боль в голове приутихла, уступив место неприятной холодной тяжести.
- Надо всего лишь умереть… - прошептал Нео из зеркала
Тринити чувствовала, как иллюзия все глубже затягивает ее в свои сети. Красные огни пульсировали по стенам, как набухшие кровеносные сосуды.
- Всего лишь умереть. И мы будем навсегда вместе, это так просто, всего один шаг, только умереть, умереть…. – шептало привидение. У Тринити кружилась голова, перед глазами все плыло.
- Это все неправда! – из последних сил выкрикнула она, стряхивая с себя обман – ты не Нео! Нео не желал бы мне смерти…
- Ты не поверила мне – печально заявил фантом – ты обрекла меня на смерть, на мучительную смерть.
В зеркальной стене родился огонь, стал лизать полы пальто привидения.
- Помнишь, тогда? – сказал иллюзорный Нео – ты позволишь сжечь меня еще раз? На кладбище…я думал, ты разделишь со мной и это тепло, и тепло погребального огня…
Тринити молчала. Она не могла пошевелиться. Огонь разгорелся, неизвестно откуда возник шест, к которому Сайфер веревками прикрутил Нео. Тринити зажмурилась, но не могла не услышать криков. «Иллюзия, все ненастоящее» – убеждала она себя, закрывая глаза руками, но все же успела увидеть искаженное болью лицо своего возлюбленного, прежде чем огонь поглотил его. И в этот момент Тринити потеряла самоконтроль, ударилась всем телом о ледяную стену и зарыдала под обвиняющие голоса фантомов.
- Он умер из-за тебя… - это Сайфер - …и все мы тоже.. – это Маус - …потому что ты разбила корабль, засмотрелась на солнце… - это Ниобе, тоже откуда-то взялась - ….потому что ты была со мной резка – это опять Сайфер…
- Хватит!!! Хватит… - закричала Тринити сквозь слезы – оставьте меня в покое, уйдите, кто бы вы ни были…
Как ни странно, фантомы послушались.
Голоса смолкли. Образы исчезли. Но от этого стало еще более жутко. Тринити осталась плакать в одиночестве на ледяном полу в полной темноте и тишине. Неизвестно, сколько времени прошло, прежде чем кончились слезы и к ней вернулась способность адекватно мыслить.
- Надо всего лишь умереть… - прошептала она, вспоминая слова поддельного Нео – так, Тринити, кто-то хочет свести тебя в могилу. А то и заставить броситься в костер. Значит, ты кому-то мешаешь. Агенты такими методами не пользуются…
- Тринити! – донесся до нее голос Морфеуса
Тринити замерла на месте. Только сейчас она вспомнила про капитана. Мог ли он остаться в живых? Ей стало страшно и в то же время мучительно стыдно. Как она могла забыть про напарника?
- Тринити, где ты? – она пошла на голос, не зная, что ее ожидает. Если он чудом сбежал от той орды – хорошо. Но что, если сейчас Тринити ждет встреча с очередным привидением?
- Трин! – она вышла в очередной коридор. Морфеус медленно подходил к ней с другой стороны, опираясь на стену. Тринити медленно шагнула навстречу. Сердце у нее колотилось в отчаянном страхе. А ну как сейчас он поднимет голову и скажет: « Это из-за тебя я умер, ты меня оставила наедине с ними». А лицо – каша из крови и рваных мышц…Воображение рисовало Тринити такие жуткие картины, что она почти не могла сдвинуться с места. Только сделала пару шагов навстречу капитану.
- Что с тобой? – спросил он, подходя к ней. Он хромал на левую ногу, лицо было исцарапано, губы разбиты – но вроде жив. Тринити протянула дрожащую руку, потрогала его рукав.
- Ты не привидение? – спросила она
- Что? – удивился Морфеус – нет пока, слава богу. Что с тобой было, Трин? На тебе лица нет
- Я…видела..призраков… - Тринити пытливо вглядывалась в его лицо – и я боюсь, что ты тоже привидение. Как получилось, что эти твари не убили тебя?
- Они – он спрятал глаза – они…не стали. Им было приказано не убивать.
- Кем приказано? – подозрительно спросила Тринити. Ее мысли вертелись вокруг того, как отличить человека в Матрице от программы-фантома.
- Не знаю, тем, кого они называют Хозяином… - он посмотрел ей в глаза – Тринити, это я. У тебя слезы на лице. Что с тобой случилось?
- Мне являлись привидения – потупившись, сказала Тринити . Она все-таки поверила капитану. Ей хотелось кому-то верить. К тому же он не уговаривал ее умереть и не являлся в зеркале. Тем более, что альтернативы у нее не было – ребята с нашего корабля…и Нео. Он уговаривал меня умереть…чтобы быть с ним. Но я не поверила и тогда…мне показали, как его сожгли..живьем…у меня на глазах.
- О Господи… - пробормотал он, слегка привлекая ее к себе – хотел бы я знать, какая сволочь за всем этим стоит. Не принимай это близко к сердцу, Тринити, это же иллюзии.
- Ага.. – Тринити слабо кивнула, прижимаясь щекой к шероховатой коже его плаща. У нее совершенно не было сил.
- Кто-то хочет нас с тобой довести до самоубийства– прошептала она, потом встрепенулась – позвони оператору, вдруг связь появилась.
Морфеус виновато развел руками:
- Телефона нет. Забрали.
- Как нет? – Тринити вскинула голову, посмотрела ему в глаза – что же нам делать теперь? Мы застряли в этой чертовой матрице!
- Выберемся – успокаивающе, но без особой уверенности ответил капитан.
Тринити в смятении провела рукой по своему лицу, стирая что-то липкое. На руке остались красные следы. Она отступила на пару шагов и посмотрела на своего напарника.
Разбитое лицо, порезы – а может, укусы, на шее, под плащом – изодранная рубашка… Ничего себе.
- Нет крупных ран? – спросила она – расстегнись, я посмотрю.
Он поморщился, отвел глаза:
- Да нет там ничего такого. Не надо. Не бойся, в вампира превращаться не буду.
Она покачала головой и взялась расстегивать пуговицы его плаща. Он поймал ее руки.
- Тринити, да все в порядке. Просто вся одежда порвана, и мне перед тобой неудобно…
- Чего я там не видела – Тринити все-таки продолжила расстегивать его плащ – еще меня будешь стесняться.. – она замолчала. Крупных ран и правда не было видно. Но мелких…царапины, кровоподтеки, порезы, ушибы. Рубашка, брюки, белье – все в клочья. Измазанные кровью лохмотья.
- Боже мой… - она посмотрела ему в глаза - где же была твоя концентрация? Столько ран в Матрице! И ты мне говоришь про иллюзии…Что же они с тобой делали?
Он отвел глаза, не отвечая и застегиваясь обратно. Стена вдруг отошла, и они оказались в каком-то большом холле. Их схватили за руки, оттащили друг от друга, повернули лицом к сидевшим за столом.
Меровинген, Персефона, Проводник и прочие насмешливо смотрели на них.
- Как вам понравился мой аттракцион?– усмехнулся Меровинген –«Ледяные Пещеры Кошмара» Не ожидали, что можете попасть ко мне оттуда, где вы были? – он издевательски рассмеялся – у меня очень длинные руки. И я ничего не забываю. И, знаете ли, не прощаю. Не верю в прощение. А у моей любимой женушки сейчас как раз новый каприз – Персефона зловеще улыбнулась – ей захотелось посмотреть, как люди чувствуют боль… - Мерв кивнул на засветившийся экран позади – так что вы подарили нам маленькое слегка садистское шоу, спасибо. Было очень забавно.
Экран поделился пополам, показывая путь Тринити на одной половине и путь Морфеуса – на другой.
- Классика жанра – издевательски комментировал Меровинген - Тринити ошарашенно уставилась на экран. Потом перевела расширенные глаза на Морфеуса. Он внимательно следил за ее фигурой, мечущейся на экране среди ледяных зеркал. Почувствовав ее взгляд, он отвернулся.
- Сволочи… - прошептала Тринити – сволочи! – выкрикнула она, вырываясь из рук стражи – как вы могли, зачем? Извращенные уроды... – ей на глаза навернулись слезы. Меровинген расхохотался.
- Мы не уроды… - сказал он – не дергайтесь, моя леди, если не хотите разделить его судьбу. Кстати, близнецам вы очень нравились. А он убил их! А мы, между прочим, очень их любили – Мерв притворно вздохнул – так что ничего удивительного в том, что их друзья и собратья отомстили ему за них.
- Это не месть – Тринити ненавидяще уставилась на него – это подлость, это…
- Несправедли-иво? – насмешливо протянул Меровинген – мы все еще верим в справедливость? Все же честно, Тринити – близнецы были убиты не в честном бою, не в поединке, как им пристало. Их просто сожгли, взорвав машину. Мы могли бы убить вас обоих. Это было бы честно. А за то, что вы устроили здесь через сутки после этого? Да вас следовало бы замучить до смерти. Так что будьте довольны, что легко отделались. Тем более что мои пещеры не способны причинять серьезные физические травмы подключенным не через главную сеть…. Подумаешь, маленькое виртуальное насилие… - Мерв отрезал кусочек пирожного и отправил его в рот – небольшая дисциплинарная мера, чтобы вы знали, с кем имеете дело. Нельзя причинить мне вред и остаться безнаказанным. А как объяснить тем, до кого не доходит? И заодно доставить маленькое удовольствие моей дражайшей половине – Меровинген снова принялся за пирожное. Персефона отпила из бокала и равнодушно улыбнулась накрашенными черной помадой губами.
- Что ж, отпустите наших гостей – проговорил Меровинген – к сожалению их ждут, и невежливо будет их задерживать – их швырнули в появившийся сзади лифт, и двери закрылись – жаль, что мы не сможем продолжить наши игры.
- Я вернусь, и тогда убью тебя без всяких условий! Скотина! – крикнула ему Тринити через закрывающиеся двери. Внутри у нее все кипело от ярости.
- Ой как страшно… - донесся уже издали издевательский голос Мерва и хохот. Лифт спускался. Тринити отвернулась от закрывшихся дверей. Ярость сменилась жалостью.
- Капитан… - она шагнула к нему, дотронулась до его плеча. Он отвернулся, попытался отойти. Она сделала попытку заглянуть ему в лицо. Он отвел глаза, шагнул назад, снова отворачиваясь от нее. У Тринити перед глазами мелькали кадры с экрана Мерва. Она снова сделала попытку подойти к Морфеусу. Он шагнул в сторону. Они продолжали играть в кошки-мышки в лифте еще секунд тридцать, пока Тринити не оставила в покое капитана, позволяя ему удержать остатки самоконтроля, и устало прислонилась к стене.
Некстати вспомнилось, как когда-то к ним на корабль попал маленький мальчик, который в матрице был жителем приюта. Нравы в приюте были жутковатые. Его рассказы и его взгляд Тринити запомнила навсегда. Свою безумную жалость - тоже. И комментарии капитана – «это дети, и их поведение объяснимо. Психология стада. Это сто раз изучено, Тринити. К
сожалению, это сплошь и рядом. Они станут взрослыми и половина из них останется скотами, а другие – жертвами. В детстве ломается психика, постоянно»
«А не в детстве? Не в детстве что происходит? И как тут помочь?» - Тринити оперлась о стену и задумалась. Двери стали открываться. Тринити встала впереди. Она чувствовала себя сейчас старшей и ответственной. Защитницей.
- Привет – Персефона в открытом черно-красно платье оперлась о проем и улыбнулась - тут говорят, вы больше к нам не зайдете. А жаль. Я решила попрощаться.И напоследок предложить кое-что. А то у вас дела не очень… – Персефона изобразила подобие сочувственной улыбки.
- Что тебе надо? – Тринити сжала зубы и обещала себе, что не поддастся на какие бы то ни было Персины провокации.
- Предложение.. – Персефона пару секунд погрызла наманикюренный ноготь – как вы слышали, мы очень скучаем без близнецов. Нам нужны новые охранники с таким уровнем. Не то что бы нам не хватало боевой силы – Персефона хмыкнула – как вы наверняка сумели оценить, или, лучше сказать, испытать на себе, ее хватает – Тринити с трудом удержалась, чтобы не ударить ее – но вот без близнецов…между прочим знаете ли вы, откуда они взялись? - Персефона оперлась плечом о стену и задумчиво стала разглядывать свои ногти. Тринити невольно отметила, что Персефона все-таки очаровательна. Так, как может быть очаровательна красивая королевская кобра. Персефона оторвалась от разглядывания маникюра и начала задумчиво рассказывать:
- Давным-давно, когда никто из вас еще не родился, когда только началось это ваше сопротивление, двое людей – два брата - потерпели поражение в битве. И поняли, что сражаться дальше бесмысленно. Они потеряли всех близких. Они перенесли все, что считается ужасным для вас, людей. Боль, одиночество, унижение…в общем, их чувства мучали их. Они сдались. Они хотели, чтобы их убили. Но только не хотели расставаться. И еще они были хорошими бойцами. Очень хорошими. И из уважения к ним…они получили предложение. Такое же, какое я хочу сделать вам – Персефона помолчала.
- Что за предложение? – Тринити удивилась своему охрипшему голосу
- Оцифровка – сказала Персефона – превращение в программу. Вы сохраняете память, характер, привычки, свободную волю. Вы лишаетесь лишь чувств. И вы обязаны служить нам. Вечная жизнь. Никаких страданий.
- Такое возможно? – прошептала Тринити – близнецы были людьми?
- Конечно – кивнула Персефона – а вы никогда об этом не слышали? Некоторые программы в матрице – бывшие люди.Это и есть так называемые «призраки». При смерти физического тела, в те мгновения, пока разум еше жив, некоторым предоставляется выбор…те, кто соглашается отвергнуть чувства, становятся программами. Но таких очень, очень мало.
Тринити почувствовала, как ее сердце внезапно замерло.
- А что случается с теми, кто отказался? – спросил из-за ее спины Морфеус
- Этого я не знаю – Персефона пожала плечами –они умирают. Что есть ваша человеческая смерть, мне неизвестно. Для программы смерть – это когда ее стирают. И потом ее элементы используют в других. То есть не полное исчезновение, а некое разделение… - Персефона поправила волосы – впрочем, я не сильна в этих философских вопросах. Это по части моего мужа. Ну так что, вы принимаете мое предложение? – Тринити оглянулась на Морфеуса, предоставляя ему возможность как бы принять решение. Хотя за себя она уже знала. И в его ответе была почти уверена. Впрочем, побаивалась, что после сегодняшнего он может ответить и по-другому.
- Нет – сказал он. Тринити кивнула в знак согласия и повторила:
- Нет, Персефона.
- Почему? – Персефона подняла брови – вы не будете больше страдать. И вы будете вместе. Не будете одиноки. Все будет также, как сейчас, только будет не больно. Если захотите, можно будет немножко погрустить. Но вы будете контролировать свои чувства сами – вот как я. Я испытываю то, что мне в данный момент хочется.
- И что же тебе хочется? – спросила Тринити. Персефона задумалась.
- Каждый раз чего-то нового. Я перепробовала очень много и еще много впереди. Но ничего не может сломить меня, понимаешь? Ничто не причинит мне невыносимой боли.
- Так ты знаешь, что такое невыносимая боль, Персефона? – с полуулыбкой спросила Тринити. Ей вспомнилось ее состояние после смерти Нео – мне кажется, я начинаю понимать, как ты себя чувствуешь. Точнее, не чувствуешь. Бедная. Ты не помнишь и невыносимого счастья. Мне жаль тебя.
- Тебе жаль меня? – усмехнулась Персефона – ты сама жалка.
- Возможно – Тринити снова улыбнулась – Но ты даже не знаешь, как это, быть человеком. Мы отказываемся, Персефона. Мы рождены людьми. И людьми умрем.
- Глупо. А жаль – вздохнула Персефона – что я не могу вас оставить силой. Вы были бы отличными охранниками. Будучи оцифрованы…ну ладно, поцелуйте меня хотя бы на прощание. По очереди.
Тринити и Морфеус переглянулись. Персефона вздернула брови. За ее спиной собиралась толпа Меровинговых программ и гостей его вечеринки.
- Девочку оставим на сладкое – с усмешкой сказала Персефона, состроив Тринити глазки. Перспектива целовать Персефону вызвала у Тринити не то чтобы отвращение, но явно неприятное, неадекватное чувство, словно ей предстояло сделать что-то постыдное и унизительное.
- А пока.. – Персефона поманила к себе Морфеуса – узнаем, что на уме у капитана.
Он колебался. Персефона щелкнула пальцами. Столпившиеся сзади выхватили оружие, подбежали ближе, и Тринити почувствовала холодный металл у виска. Персефона развернулась и отошла от лифта вглубь прохладного вестибюля. Под прицелом, Тринити и Морфеус вынуждены были следовать за ней.
- Откажешься? – приподняв бровь, спросила Персефона у Морфеуса - Тогда твоя маленькая напарница умрет. Банальный шантаж, но знаешь как здорово действует? – она накрутила на палец прядь волос – к тому, же я свои обещания выполняю. Она не просто умрет…сначала повеселимся. Девочка так подходяще одета, эта черная кожа….классно смотрится, когда ее сдирают, полоску за полоской…
Тринити чувствовала жаркое дыхание державших ее. Ей было жутко.
- Потом я отдам ее ребятам – ты уже знаешь, что они могут сделать - издевательски продолжала Персефона – впрочем, у тебя будет возможность посмотреть со стороны, но вот только возможности отвернуться не будет - а потом можно приняться за сдирание настоящей кожи…
«Вот хитрая зараза!» - подумала Тринити, морщась от холода ствола, прижатого к виску – «она ведь прекрасно видит, что я не «маленькая» и не «девочка»! И неужели она правда такая садистка? Впрочем, она же не человек»
- Впрочем, если ты еще сомневаешься, я пожалуй откажусь от поцелуя – заявила вдруг Персефона – кожу сдирать интересней. Ребята, нач…мммммммм.
Вампиры и прочие, схватившие было Тринити за руки, разочарованно замерли. Сама она деликатно отвела взгляд от сцены поцелуя. Ей подумалось, что целуй Персефону она, лучше бы этого никто не видел.
- Довольна? Теперь отпустите Тринити! – сказал Морфеус, отступая от Персефоны
- Недовольна! – заявила та вдруг. Тринити вздрогнула. Морфеус повернулся обратно к супруге Меровингена.
- Ну что тебе еще нужно? – устало спросил он
Персефона тронула свою нижнюю губу:
- В общем-то неплохо было – сказала она – но мне нужны чувства. Не те, что вы сейчас ко мне испытываете, а те, что люди испытывают друг к другу. Нежность, теплота, страсть…
А это – она снова притронулась к своим губам – была агрессия. Еще раз. Представь, что я - твоя возлюбленная, поцелуй меня так, как ее.
Тринити снова отвернулась, не желая мешать своим взглядом. К тому же, ее затрясло при мысли, что через пару минут Персефона будет также издеваться над ней, заставляя представить на своем месте Нео. Тем временем хозяйка Шато тихо охнула.
- Надо же, какая история – тихо сказала она – давно я такого не пробовала. Эта женщина была здесь? – полуутвердительно сказала она и сама же ответила – да, точно, была. Впрочем, я не уверена, что она любила и того, другого. Непростая она была штучка…мне даже жаль ее. О, спасибо, мне давно не попадалось таких впечатлений. Любовь к женщине, которая была с тобой, не любя, потом бросила, и которая теперь мертва – Персефона облизала губы – замечательно.
За этот вывод Тринити захотелось убить Персефону. Броситься на нее, ударить в лицо, выдрать волосы и выцарапать глаза. Тем временем она снова щелкнула пальцами. И Тринити почувствовала, что ее отпустили. Мгновенно Морфеус отказался в роли заложника, а Тринити стояла перед улыбающейся Персефоной.
- Теперь ты поцелуй меня – сказала она
Тринити чувствовала себя омерзительно. Как будто ее унижали, да еще и при всех.
- Позволишь погибнуть своему другу? – спросила Персефона - а мы не умеем убивать быстро и не больно.
Каждый раз одни и те же, банальные провокации и шантаж. Тринити нерешительно шагнула к ней.
- Только не халтурить – сказала Персефона – поцелуй, а не заткни мне рот губами. Представь, что я Нео.
Тринити смирила ярость, возникшую в ней, когда Персефона упомянула имя Нео. Закрыла глаза. Вызвала в памяти его лицо. Подалась вперед, и, стараясь удержать иллюзию его присутствия, нашла губами чужие мягкие губы. На какой-то момент ей действительно показалось, что ее целует Нео. Сердце встрепенулось, она вся задрожала. Однако открыв глаза, она уперлась взглядом в улыбку Персефоны. Та была довольна.Улыбалась и часто дышала. Тринити же смотрела на нее с неожиданным страхом. Она сумела притвориться Нео, пусть даже на краткий момент….или сумела внушить это Тринити.
- Ты…эмпат или вроде того? – шепотом спросила она
- Да, теперь вам можно это знать – ответила Персефона – я тоже работаю с психикой, тоже была написана с целью изучения людей. Я улавливаю эмоции и внушаю.
«Тоже?» - мысленно удивилась Тринити – «а кто же еще? И почему теперь можно знать?»
- Это ты показывала мне привидений в лабиринтах? – спросила она
Персефона кивнула.
- Да, и спасибо за поцелуй. Один из лучших в моей коллекции. С потрясающей глубиной чувства, с неподражаемым привкусом горя..
- Прекрати – подал голос Морфеус, которого наконец отпустила толпа разочарованных вампиров, прочей программной нечисти и затесавшихся между ними людей.
- Ладно – неожиданно мягко сказала Персефона – идите, Вас ждут. Будь воля моего мужа, вы не ушли бы живыми, да и я сама не отпустила бы вас. Но мы кое-чем вам обязаны, поэтому идите, вас ждут.
Переглянувшись, Морфеус и Тринити вступили в лифт.
Двери закрылись. Однако лифт как будто стал меньше, да и отделка изменилась, превратившись в обшарпанные исписанные стены.
- Где мы? – спросила Трин – что это? Ты думаешь, кто нас ждет? – Морфеус пожал плечами. Взгляд Тринити наткнулся на надпись за его спиной – КУМ. Знакомая надпись….
- Это же… - прошептала она. Двери лифта разошлись в стороны
- Я должен извиниться, что мы не позвонили - сказал Сераф – добро пожаловать.
Предсказательница была предсказуема. Уже входя в комнату, Тринити знала, что она печет печенье. Так оно и было. Пифия курила, присев на табуретку у разгоряченной духовки.
- Добрый день… Я знаю ваши вопросы – только завидев их, заявила Пифия и вытащила поднос с печеньем из духовки – угощайтесь.
Пифии возражать бесполезно – это бывшие повстанцы хорошо усвоили за долгие годы общения с ней, поэтому послушно присели у стола и потянулись за горячим печеньем.
- Я вам отвечу, но сначала вы скажите друг другу – добавила Пифия, выбрасывая окурок
- Что? – Тринити с недоумением посмотрела на Оракула.
- Все, что вам надо друг от друга услышать – предсказательница встала, и, повернувшись к ним спиной, принялась мыть посуду, негромко рассказывая им все, что они друг про друга, оказывается, думали:
- Скажи ему, Тринити, что не винишь его в том, что не полетел тогда с вами. Он не смог бы ничем помочь. И еще скажи, что у тебя не было и мысли о том, что он как-то использовал тебя или Нео. А ты скажи ей, Морфеус, что она не виновата в том, что ты не знал о состоянии Ниобе, потому что ухаживал за ней. И что она никогда не была для тебя обузой. И добавь, Трин, что ты не считаешь несправедливым то, что Морфеус жив, а Нео нет. А ты запрети ей думать, что она должна была умереть вместо Ниобе.
Морфеус и Тринити уставились друг на друга. Тринити почувствовала, что краснеет, а ее пальцы ломают печенье.
- Прекратите бояться друг друга– Пифия стряхнула пепел – иначе вам не выжить. А выжить вам надо. А теперь ответы, ребята – Оракул поправила волосы, и принялась рассказыать ровным, спокойным тоном, не прерываясь:
- Во-первых, мне жаль, но Нео вы никогда не увидите. Трин, это был его выбор. Твоя жизнь. Он мог вернуть назад только кого-то одного. Да, я знаю, что ты хочешь спросить. Персефона говорила правду. Но я могу только сказать то, что знаю точно – Нео не выбирал оцифровки.
- Теперь насчет Ниобе. Жизнь ребенка. Это тоже был выбор. Она об этом знала. Никакой ошибки. Знала давно, еще до того, как все случилось. У вас это зовется…родовым проклятием, кажется. Никакой причины, кроме этой. Выбор. Все причинно-следственные связи проследить невозможно, но так оно суждено было тому случится. Зачиная ребенка, Ниобе знала, что доживает последние месяцы. Бездетной она могла бы жить до старости. Она выбрала другое.
- Вопрос зачем вы живы, которым вы мучаетесь, не имеет смысла. Я не могу ответить. Это не в моей компетенции, я всего лишь оракул матрицы. Но раз вы выжили, то должны жить, а что будет дальше, я не знаю.
- Ну и наконец что вам делать…что ж, вы и Нео подарили человечеству первый лучик света, открыли будущее. Продолжайте. Несите свет. Заканчивайте свои дела. Но не в Матрице, ребята.
Верно, вы чувствуете себя неуютно, как старые солдаты, на вражеской территории после перемирия? К сожалению, вы здесь больше не нужны…хотя матрица, да и все миры, наверное, обязаны вам. Все так изменилось…так что вам нет необходимости приходить сюда, если вам это не нравится. Хотелось бы увидеть вас еще раз, но…Пифия выкинула бычок – вас ждет ваш реальный мир. Вы принадлежите ему, а Матрице вы враждебны, и она враждебна вам. Ваше место в вашей реальности. Прощайте, ребята. Мне без вас будет грустно – не давая им возразить или обдумать сказанное, Пифия указала повстанцам на дверь, у которой стоял Сераф.
Сераф тут же открыл двери, и перед Трин возникла крыша небоскреба.
-Удачи – донесся сзади голос Провидицы, и дверь захлопнулась за ними. Тринити знала эту крышу. Из окна этого здания она падала, отстреливаясь от агента. На этом парапете лежала, задыхаясь, когда Нео вытащил пулю и запустил ее остановившееся сердце. Ее схватила тоска, беспощадная, слепая, жестокая боль. Если сейчас прыгнуть, никто не поймает на лету…она качнулась к парапету, в тупом отчаянии шагнула на него, посмотрела вниз…
Морфеус удержал ее за плечи.
-Тринити… -
Она по-прежнему завороженно смотрела вниз
- Я не знаю, слышала ли ты меня тогда.Наверное, нет – продолжал он – но я скажу тоже самое, что и в тот раз. Не бросай меня. Пожалуйста.
Она кивнула. Оторвалась от созерцания крохотных машин внизу. Отступила назад, прижалась к нему спиной. Раздался звонок. Тринити повернулась. Панорама городских крыш ударила ей по глазам. Здесь все напоминало о Нео. Вот крыша из их собственного симулятора, где Нео учился прыгать. Вдалеке видна вывеска «Метакортекс»…а вот корпорация «Мальфа», и то самое зеркальное здание с вертолетом на крыше, где Нео увернулся от агента, когда они с ним пришли спасать Морфеуса…а вертолет новый, тот упал, а Нео успел вытащить ее наверх…Тринити закрыла глаза. Телефон зазвонил снова. Тринити оглянулась. На парапете стоял черный старомодный аппарат. Рядом стояли, держа Тринити и Морфеуса на прицеле, Смит, Джонс и Браун. Смит улыбнулся.
- Добрый вечер – сказал он – Джонс, зачитай протокол
Джонс кивнул. Не спеша вытащил откуда-то из пиджака черную кожаную папку. Раскрыл. Перелистал страницы. Смит и Браун тем временем не опускали пистолетов. Джонс начал:
- Бывшие граждане системы, Тереза-Инна Тимовски и Лоуренс Блэк, учетные номера 2323-56565-7778-59а и 4574-76779-4435-24с, нелегально отключенные из Системы и совершившие после отключения множество уголовно и административно наказуемых преступлений под именами Тринити и Морфеус, и освобожденные от преследования агентами системы ввиду особых обстоятельств, не подлежащих разглашению, при условии соблюдения всех новых правил, нарушили запрет на применение фокуса. Смягчающим обстоятельством в первом случае было применение агентами технологии с условным названием «иммобилайзер» – Джонс прервался. Смит снова улыбнулся.
- Да, мэм, именно поэтому вам было так трудно добежать до будки – сказал он, упираясь взглядом в Тринити – теперь у нас есть и такое оружие против ваших зарвавшихся коллег.
Тринити вспомнила гипергравитацию, навалившуюся на нее в прошлый выход. Так вот оно что…
Джонс прокашлялся и продолжил:
- Однако правило о фокусе было совершенно необоснованно нарушено сегодня утром, и множественные случаи нарушений в пределах частных владений программы Меровинген тоже были зафиксированы. Ввиду особых обстоятельств смертельный приговор был смягчен и заменен другой мерой– Джонс выдержал паузу. В мозгу Тринити возникали самые жуткие гипотезы.
- Вышеупомянутые лица выдворяются из Системы без права повторного доступа – торжествующе закончил Джонс. Агенты расступились. За ними на парапете стоял черный телефонный аппарат.
- Сегодня вы уходите в последний раз – сказал Смит – вы никогда не сможете войти обратно. Наша новая техника позволит безошибочно опеределить ваши персональные сигналы независимо от того, откуда вы вошли. Никакой хакер не поможет. Прощайте.
Телефон отчаянно зазвонил. На его диске была стрелка. Одна. Билет в один конец. Тринити окинула взглядом окружающую ее панораму. Ей показалось, что в золоте заката видны ползущие зеленые циферки. Повернулась к Морфеусу:
- Пойдем отсюда – сказала она.
- Ты первая, Трин.
Агенты отошли на почтительное расстояние и молчали.
Она взяла трубку. Посмотрела на закат над городом.
- Прощай, матрица. Мне не жалко с тобой расставаться. Я больше не хочу тебя видеть.
Она открыла глаза.
- Господи, что с вами было? – молодой оператор суетился вокруг – я вас потерял, на площади, а потом вас так дергало, вы кричали, а не видел, где вы, я вас потом уже на крыше увидел пять минут назад, и мне позвонил какой-то мужик и сказал, чтобы я звонил, потому что вам нужен выход, ну я и стал звонить…
- Спасибо, Джим – устало отозвалась Тринити – с детьми все в порядке?
- Джо с ними, все нормально – отозвался оператор.
- Иди и ты… наушники можешь оставить.
- А капитан?
- Я сама за ним послежу…он уже возвращается – Джим последовал ее указанию и отправился в медицинский отсек. Тринити подошла к креслу Морфеуса. Стерла с губ кровь, запустила диагностику. На ее памяти были случаи, когда вследствие потери концентрации в матрице мышцы, подстегиваемые нервными импульсами, ломали кости конечностей, не говоря уже о множественных случаях инфарктов и инсультов…Посмотрела на дисплей. Он взял трубку, но медлил. Видимо, тоже прощался с матрицей, как и она.Тринити мысленно торопила его – боялась, что кто-то из агентов нажмет на курок. Сигнал перешел на второй дисплей, на крыше упала трубка. И следом сорвался с парапета телефон и полетел вниз. Тринити вывинтила штекер. Встретила его взгляд.
- Добро пожаловать в реальный мир… - прошептала она – что ж, похоже матрица отпустила нас.
- Тринити… – он приподнялся, она отстегнула его запястья от подлокотников.
- Я не слышала тебя в тот раз– сказала она – но я слышала сегодня. Не бойся, я тебя не брошу– она хотела улыбнуться, но губы у нее дрожали и улыбка вышла жалкая
- Слышал, что сказала Пифия… - прошептала она – мы с тобой старые солдаты, жалкие обломки войны, никому не нужные люди с искалеченными душами…но мы должны жить и нести свою ношу дальше. Ты правда думал, что я тебя виню в смерти Нео? – спросила она.
Он нехотя кивнул.
- Значит Пифия была права… - прошептала она - Как тебе такое в голову пришло?
- А ты, Тринити? Как ты могла думать такое? – она опустила глаза.
- Давай забудем это? Хорошо? Пойдем, посмотрим, как там детишки? – примирительно спросила она
- Верно.. Пойдем – он встал с кресла и на мгновение замер. Тринити поколебалась и сказала:
- Джим потерял нас, как только мы вошли в лабиринты. Они ничего не видели.
Он поднял на нее глаза на секунду, потом снова опустил, кивнул:
- Пошли.
Операторы сидели в отсеке с отключенными детьми. Те пока были без сознания. Тринити и Морфеус заглянули туда, удостоверились, что все в порядке, и поплелись к себе в каюту – отоспаться. Не раздеваясь, завалились на койки и выключили свет. Однако этой ночью Тринити не сомкнула глаз.
- Не спишь? – спросила она в темноте. В ответ послышался вздох.
- Не сплю – сказал он – я тебе мешаю?
- Вот еще – Тринити привстала на кровати – ты как?
- Как, нормально – несколько ворчливо отозвался Морфеус – Трин, пожалуйста.
- Что?
- Не надо меня жалеть.
«Как же не жалеть, если жалко?» - подумала Тринити, но вслух сказала только:
- Ладно…просто знай, что я здесь. Если что…
- Не беспокойся, ладно? Спокойной ночи – голос у него слегка дрожал, и Тринити решила оставить его в покое. Чего ему не хватало для полного лишения самоуважения - так это слез в ее присутствии.
- Спокойной ночи… - она улеглась обратно и уставилась в потолок. «Господи, лучше бы они догнали меня» – подумалось ей. Она лежала и слушала его дыхание и пыталась придумать, как же она может помочь. Ее жалость только напоминает ему о пережитом унижении. Что же тогда делать? Каковы могут быть психологические последствия? Тринити вспомнила лекцию о насилии, которую слушала еще будучи студенткой в Бостоне. Потеря уверенности в себе, замкнутость, снижение самооценки, навязчивые страхи – это для женщин. А для мужчин? Тринити старалась не шевелиться и не шуметь. Судя по звуку дыхания Морфеуса, он все-таки спал. Она услышала его тихий стон. Встала, подошла, присела на корточки у его изголовья, прикоснулась к его лбу, стерла пот.Поправила одеяло. При этом коснулась его плеча и почувствовала дрожь. Положила руку на это плечо – дрожь усилилась. Он что-то протестующе пробормотал.
- Морф, это я, Тринити – прошептала она, наклоняясь к его уху – все хорошо, это просто сон… - она успокаивающе погладила его по плечу. Его по-прежнему трясло
- Тринити…беги - сквозь сон пробормотал он, находя и сжимая ее ладонь.
- Это просто дурной сон – она вздохнула, прилегла рядом - все хорошо, это я. Все прошло. Все кончилось, это был только сон…успокойся, все хорошо – Тринити осторожно обняла капитана, стараясь не разбудить – это я, Трин – шептала она, - не бойся, все хорошо. Это был дурной сон, только и всего. Это были иллюзии, электронный мираж, цифровой обман. Ничего этого не было. Не было этого, забудь об этом – она повторяла и повторяла эти слова, а перед глазами у нее стояла цинично улыбающаяся Персефона вместе со скалящимся Сайфером.
Говорят, если человеку рассказывать что-то, пока он спит, слова впечатаются в подсознание…именно это Тринити и пыталась сделать. Однако не очень-то помогало. Разбудить? Нельзя. Просил не жалеть…Что же делать? Тринити подумывала было загрузить себе какие-нибудь психологические рекомендации – в голову лезло все, что она раньше из этой области слышала, начиная от техники гипноза до кризиса среднего возраста. Судя по всему, кошмар Морфеуса продолжался. Тринити, пытаясь успокоить, обнимала его, но не могла заставить перестать дрожать. Ее одолевали приступы материнского чувства. Вслушиваясь в неразборчивое бормотание капитана, Тринити вспоминала те три десятка вампиров и прочей нечисти….ты можешь уметь что угодно, быть сильнее всех, но никогда не справишься с тупой, превосходящей тебя количеством силой….. Кто бы справился с ними? Только Нео бы справился. Но Нео умер, ушел. И некому было помочь. И сама Тринити, отрезанная стеной, не могла помочь никак. Хотя и вдвоем бы вряд ли они отбились…ей все вспоминались и вспоминались кадры с экрана Мерва. Когда Тринити отшвырнуло за стену, патронов у капитана осталось на несколько секунд. Когда патроны кончились, и к тому же Морфеус обнаружил отсутствие Тринити, он не успел отреагировать на нападение…впрочем, даже если бы успел, он не смог бы ничего сделать – их было так много…они быстро отобрали у него оружие, навалились со всех сторон, свалили на пол, связали руки и…тут Тринити, вспомнив, вдруг широко раскрыла глаза. Ведь среди них были не только программы! Вспоминая всех и каждого, она поняла, что примерно треть – были просто людьми…Как могли люди – такие же люди, как мы – сделать такое? Не боевые программы, не вампиры Мерва, которым прописаны по умолчанию всякие извращения, а просто люди. Именно «те люди, разум которых мы пытаемся освободить» И так жестоко поступить - с полностью незнакомым человеком…зачем, почему, за что – вот так? Тринити была просто в ярости. Готова был растерзать каждого из них. Как могут люди быть такими жестокими? Как могут получать удовольствие от боли и унижения другого человека? Ей захотелось убить каждого из них. Нарезать на кусочки, содрать с них живых кожу, сделать с ними то же, что они делают со своими жертвами…..в порыве злости она сильно сжала руку капитана, ее ногти впились в его ладонь, он резко вздрогнул, и Тринити очнулась, ослабила хватку. Злость ушла, оставив после себя удивление. Тринити удивилась возникшей в ней ярости. «Значит, и во мне есть такая жестокость?» – со страхом подумала она. «Конечно» – ответил ей словно бы чей-то чужой голос, возникший вдруг в ее голове – «Ведь ты убивала, ты убийца. Вы оба убийцы, и сделали убийцей Нео. Это наказание…». Тринити ужаснулась этим мыслям. Она понимала, что это была правда. На руках Морфеуса и Нео, и на ее собственных руках – кровь тысяч невинных людей. Пусть они были обречены, пусть была цель, пусть это было во имя свободы – убийства не оправдывает ничто. Тринити стало очень жутко. Что если вся их теперешняя жизнь – расплата за прежние годы? Морфеус пошевелился, просыпаясь, и до нее внезапно дошло, что сейчас ей придется объяснять, что она делает в его постели. Не хуже Поппера…да, хороша…влезла в постель к мужчине. Она только сейчас вспомнила о том, что это вообще-то неприлично, хоть они оба и одеты. Хотя в этом случае любому было бы ясно, что эти объятия не имеют никакого отношения к чему-то интимному. Однако, никак нельзя дать ему понять, что она сделала это от жалости. Но что тогда? Она зажмурила глаза и замерла, продолжая цепляться за него, в надежде, что он примет это ее вторжение в свою кровать за приступ лунатизма.
- Тринити… ну я же просил – укоризненно сказал он, дотрагиваясь до ее волос. Она продолжала прикидываться. Он осторожно оторвал ее голову от своего плеча, посмотрел в лицо. Тринити изо всех сил старалась, чтобы лицо оставалось неподвижным. Впрочем, в разбавленной огоньком хронометра под потолком темноте каюты все равно не было видно как следует. Морфеус потряс ее за плечи, тихонько:
- Тринити, проснись…
Ух ты – подумала Тринити – получилось. Прости, капитан, придется тебя немного обмануть сегодня…Она изобразила, что просыпается. Поморщилась, потерла глаза. Посмотрела вокруг . «Поняла», что находится в чужой постели.
- Что я здесь делаю? – пробормотала она – я опять ходила ночью? Во сне улеглась сюда…прости, мне так неудобно
- Видимо…, да это ничего. Как ты себя чувствуешь, Тринити?
- Плохо – опустив глаза, ответила Трин – мне снились такие страшные вещи…как в этих лабиринтах. Лица все в крови…и мне кажется, что у меня за спиной постоянно кто-то стоит…так страшно… - она только что сочинила всю эту галиматью и рассказывала дрожащим голосом.
- Бедная Тринити…ты ложись. Я, если хочешь, не буду спать, посижу рядом. Хочешь?
- А можно… - Тринити ухватилась за эту возможность – хотя нет, тебе наверно это неудобно…можно мне остаться здесь? Мне очень неуютно одной. Мне так страшно…я не знаю почему, но мне страшно… - Тринити говорила испуганным, беспомощным голосом той девчонки, которой она когда-то была. Она знала, что капитан, хотя и принимая ее такой, как она есть, взрослой женщиной, равным себе напарником, все равно иногда, особенно последнее время, когда она постоянно не в себе, видит в ней ту девчонку, которая плакала у него на коленях в ночь, когда ей рассказали правду. И сейчас – про себя попросив прощения у Морфеуса – Тринити вслед за Персефоной сыграла на этом.
- Конечно. Не бойся, ничего не бойся – он обнял ее, пряча ее голову на своем плече.
« А чего же мне теперь бояться?» - подумала Тринити, прижимаясь – « со мной уже случилось все, что могло бы раньше напугать. Я сейчас боюсь за тебя» Тринити уткнулась носом в ткань майки капитана и затихла. Он погладил ее по голове, поправил укрывавшее их одеяло. Тринити снова подумала, что они оба друг на друге воплощают свои никуда не примененные родительские инстинкты. Однако она подавила в себе потребность действовать как мать и прикинулась, наоборот, испуганным ребенком. Все правильно. Тринити мысленно похвалила себя. Правильно сделала. Можно было, конечно, заставить его все рассказать, спровоцировать на слезы, или на другое выражение эмоций…сразу стало бы легче. Но тогда не забудется, что она оказалась сильнее в этой ситуации - и исчезнут остатки его уверенности в себе. И тогда - ему будет еще хуже. Лишить человека уверенности в себе – все равно, что сломать позвоночник. Лучше пусть чувствует себя защитой, сильным звеном. Ее учили в академии, что из напарников всегда кто-то сильнее, а кто-то слабее, и перемена ролей болезненна, если не катастрофична, для обоих. Роли поменялись, сейчас Тринити была сильнее. «Но если двое людей притворятся, что ничего не было – так оно и будет – вспомнила Тринити какую-то цитату - И мы потихоньку забудем об этом. Но как вы могли, сволочи!»– послала Тринити проклятие обидчикам и крепче прижалась к капитану. Он заснул, и до утра не просыпался, хотя временами его снова била дрожь, пульс чуть-чуть не дотягивал до критической отметки, он снова что-то шептал, и Тринити, в приступах мучительной и вдруг такой ни с того ни с сего остро материнской жалости, пыталась его успокоить. Сама она не сомкнула глаз до утра. Навалилась тоска по Нео, острая необходимость почувствовать прикосновение его рук и губ. Персефона разбудила в ней воспоминания, они стали более свежими и болезненными. К тому же, было банально тесно и жарко. Койка не была рассчитана на двоих. Приходилось терпеть нерассчитанные сонные объятия капитана – пару раз Тринити показалось, что у нее ребра трещат.Ей даже пришла в голову шальная абсурдная мысль, что Ниобе в свое время побоялась за целостность своих костей и поэтому ушла к командору. Тринити знала, что это не так, но мысль заставила ее горько улыбнуться. Ближе к утру он прижался лицом к ее плечу и принялся жалобно бормотать что-то неразборчивое. Тут Тринити не выдержала и расплакалась, одними глазами, чтобы не шуметь, без всхлипов, как плачут мужчины на людях, если к тому есть основания – к примеру, на похоронах.Ей было жутко. Остатки ее мира, итак уже разрушенного почти до основания смертью Нео, переворачивались с ног на голову, и груз ответственности за других ложился на ее плечи. Впрочем, она всегда осознавала, что отвечает за своих друзей. Но сейчас это стало как-то явно и тревожно. Операторы, разговаривавшие вполголоса в соседней каюте, отключенные сироты в медицинском отсеке и явно сейчас неработоспособный капитан – все они были в ее власти, зависели от нее, как будто были ее детьми. И ко всему этому еще – никак не выходящее из головы зрелище из зеркала – Нео, огонь, смерть, и вопрос – «Ты снова позволишь это сделать?»
За пять минут до того, как должен был зазвонить будильник, в каюте начал набирать силу свет. Измученная бессонной ночью и переживаниями Тринити закрыла глаза и попыталась глубоко дышать, старательно изображая крепкий сон. Усталость быстро взяла свое, и она провалилась в полудрему, успокаиваясь. Тогда она думала, что последствия встречи с Меровингеном исчерпаны. Однако она и не подозревала о том, какими последствиями блуждания по ледяным коридорам были чреваты для нее самой.
TO BE CONTINUED

__________________
Astere=Easter

Адрес поста | Один пост | Сообщить модератору | IP: Logged