ЧЕРНАЯ БАБОЧКА
На низком свинцово-сером небе без намека на дождь быстро плыли огромные кучевые облака. Сумрачный серый свет липкой густой субстанцией ложился на предметы, и без часов было положительно невозможно определить время суток. Равнина, по которой они ехали на стареньком «Уазике», к северу переходила в реденький лесок, рядом с которым и находился город.
Выжженная светло-серая земля пылью осела на машине, пробираясь сквозь толстые стекла в кабину, и дышать становилось всё больнее и больнее. Вася, который сидел на переднем пассажирском сидении, то и дело промокал воспаленные красные глаза маленьким платочком и сосал таблетки от кашля. Саша же, которому и пыль, и спертый воздух кабины были вроде как нипочем, по-солдатски курил крепкую «Яву» и порой сильно встряхивал затекшие от долгого вождения по бездорожью руки.
На скорости в 40 километров машина недовольно крякала, подпрыгивая на неровностях, и гремели кассеты, набитые в бардачок.
- до города около часа езды, если ты конечно к этому времени не угробишь машину, - измученным голосом заметил Вася, - в чем лично я сильно сомневаюсь. На сколько хватит бензина?
Саша на секунду задумался, и неохотно ответил: 100, от силы 150 километров… по идее, в городе должны были остаться кое-какие запасы…не знаю, какого качества, но помнится, вазик и на моче ездил.
- ну, раз так, включи балаболку
- сам включай
открыв бардачок, Вася наугад вытащил кассету и поставил в магнитолу.
- черное солнце, мне страшно,
мне страш-но здесь видеть тебя,
я чувствую горький за-пах,
ты поджигаешь ладони
черное солнце горит-горит
под нами земля
останься на небе, не надо
останься на небе
ос-танься!
На бесстрастном, слегка восточном лице Саши проступила улыбка, впрочем, тут же скрывшаяся, как только «Уазик» подпрыгнул на особо высоком ухабе.
Вскоре посреди пустыни показалось полузаметенное четырехполосное шоссе, лента которого терялась на подступах к городу и совершенно неожиданно обрывалась посреди пустоши – словно его собирались протянуть через пустыню, а потом безызвестные строители плюнули на это дело и так и оставили 8 километров дороги. Как памятник. Или символ. Но Васе совершенно не хотелось задумываться над глубиной символизма обрубка шоссе. От пыли горело горло, и хотелось только спать…
Когда джип въехал на асфальт, Саша достал из нагрудного кармана военной куртки плоскую противоударную коробочку электронного секундомера и засек время.
Когда на горизонте, взбивая слабое облачко пыли, показалась машина, она быстро спустилась с крыши девятиэтажки, на которой сидела уже пару часов, любуясь небом, необычно красивым сегодня, и, забежав в одну из квартир, взяла объемную спортивную сумку с логотипом «Адидаса», сделанную, по всей видимости, еще в гдровские времена. Сумка была тяжелой, на одном ремне, и ее чуть косило на один бок. Выбежав на улицу, она пробежала пару кварталов пустых полуразрушенных панельных типовушек, и, добежав до котельной, открыла массивный висячий замок, и, войдя внутрь, отдышалась. Сквозь окна, замазанные темно-зеленой краской, не пробивался свет, но в полумгле она чувствовала себя как дома. Тем более что план здания был досконально изучен ею.
В третьем секторе находилась недостроенная шахта лифта, на самом дне которой поблескивала вода. Даже ей было неизвестно, для чего предназначалась эта шахта – насколько она знала, у здания не было подвала, но при мысли проверить это, забравшись в шахту, у нее холодело внутри. Уж больно холодным и затхлым был воздух, еле заметными потоками поднимающийся оттуда.
Кинув сумку в шахту, она подождала, пока где-то далеко внизу приглушенно всхлипнет вода, и всё так же быстро вышла из котельной.
- смотри-ка, к нам гости…, - лениво позевывая, сообщил полковник. На фоне невидимого солнца его тощий силуэт у окна казался почти черным.
- пешим или конным? Встречать идем?, - сонно спросила Алиса, слепо шаря по кровати в поисках часов.
- конным. Кстати, они остановились у подъезда, есть желание – можешь посмотреть.
Подойдя к окну, Алиса уперлась руками о подоконник и посмотрела вниз. На ее лице постепенно проступило разочарованное выражение.
На потресканом асфальте нервно топтались две черные как смоль лошади, одна из всадниц, несмотря на удушливое тепло воздуха, в наглухо застегнутом кожаном пальто, сидела на проржавевшем капоте «Жигулей» и курила, а другая, в простой солдатской форме, мельком глянув на Алису, которая тут же скрылась в комнате, зашла в подъезд.
- значит, не все так просто, - тихо сказал полковник и, налив в граненый стакан на три пальца водки, залпом выпил. Потом достал из маленького желтого холодильника, скромно приютившегося в дальнем углу комнаты, запотевшую двухлитровую бутылку воды.
В комнату бесшумно вошла всадница в военном и полковник молча кинул ей бутылку. Благодарно кивнув, девушка выпила полбутылки и устало села на краешек кровати.
- ничего не вышло?, - с деланным равнодушием спросил полковник.
- Мы не смогли открыть дверь. Там тридцатизначный код, его не взломать… и еще…, - девушка замолчала, и на секунду в ее глазах отразилось такое, что Алиса сочла за лучшее уйти на кухню. Почти на пять минут воцарилось молчание, и, мешая ложечкой сладкий чай, Алиса услышала приглушенный голос всадницы: там полно черных бабочек, полковник.
Городок производил удручающее впечатление – дома, в которых не хватало половины окон, удивительным образом уцелевшие плакаты, расклеенные по стенам и заборам, правда, различить, что на них написано, не представлялось никакой возможности, голые ссохшиеся деревца, безжизненные коробки магазинов… и все покрыто въедливым слоем серой пыли, ставшей, словно, основной частью пейзажа, фундаментальной основой бытия.
- где остановим машину?, - бодро спросил Вася, у которого с въезда в город как по волшебству перестали болеть глаза и горло.
- да хоть тут, - в подтверждение своих слов Саша въехал на тротуар и остановил машину. Вася первым выпрыгнул на землю и жадно огляделся. Двуполосная дорога, по одну сторону протянулись кирпичные пятиэтажные дома, по другую – пара магазинов и пустырь, поросший высокой сухой травой. Вдоль тротуара были посажены кусты, прежде, видимо, тщательно подстригавшиеся, но теперь буйно разросшиеся сочно-зеленым.
- мутировали, - почти ласково пробормотал Саша, проводя по кустам рукой, - ишь какие зеленые. Внезапно он резко одернул руку, и на ладони четко вычертилась темная капелька крови.
- шиповник, - подвел итог Вася, - ты так не шути. Это тебе не детская площадка. Мало ли что подхватишь… ну что, начнем экскурсию… насколько я знаю карту, нам прямо. Можно сказать, административный центр. Библиотека, научки…
- бери рюкзак и пойдем
- не боишься оставить машину?, - несколько обеспокоено спросил Вася, подозрительно осматривая безжизненные фасады домов.
- тут никто не живет уже на протяжении 60 лет… это место не пригодно для человеческого существования. По крайней мере, таковы научные выкладки.
Тяжелый рюкзак, набитый по большей части консервами и простеньким оборудованием, больно колол острыми углами спину, и Вася начал продумывать план, как бы скинуть ношу на Сашу. Плетясь следом за ним, Вася вновь хотел спросить про вытатуированный на Сашином бритом затылке штрих-код, и вновь почему-то передумал. Свинцовое небо потихоньку темнело, и в удушливо-безмолвной атмосфере города ему вдруг до крика захотелось домой.
- сегодня вечер мертвых, полковник. Идете с нами в лес?
Полковник одобрительно хмыкнул и Алиса, поперхнувшись чаем, крикнула: вы с ума сошли?!
- Гроза, да скажи ты ей, - огорченно попросил полковник и девушка, быстро войдя на кухню, недовольно посмотрела на Алису.
- такое раз в 17 лет бывает. Если хочешь, можешь оставаться. Но я не советую.
Перейдя на шепот, Гроза добавила: в городе сегодня опаснее чем ты думаешь. Как ты знаешь, первая волна накрыла именно его…и не пошла дальше. Мы до сих пор не понимаем, почему. Но она…
- я читала документы, - обиженно бросила Алиса, - произошел коллапс и как следствие чудовищный выброс энергии, вновь в пределах сферы. И так продолжалось до тех пор, пока
- это продолжается до сих пор, - жестко сказал полковник, застывая статуей в дверном проеме, - просто мы этого больше не замечаем.
- я никуда не пойду, - твердо сказала Алиса.
- ну и дура, - пожала плечами Гроза и, заслышав ржание лошади, стремительно вылетела из кухни. Когда хлопнула входная дверь, полковник с укоризной посмотрел на Алису, потом, подойдя, неожиданно поцеловал в нос. Зрачки его глаз были сильно расширены, но Алиса уже привыкла к этому.
Лошадь бешено косила глаза куда-то в сторону и делала попытки встать на дыбы, но девушка в пальто крепко держала ее за поводья и ласково шептала что-то по-немецки. Подождав, пока Гроза запрыгнет в седло, девушка потрепала лошадь по гриве и подошла к своей, абсолютно спокойно стоявшей в отдалении.
- Ари, ты ей что, тарен что ли даешь?, - спросила Гроза, делая неуклюжие пируэты, чтоб сбавить лошади пыл.
- нет… просто мне повезло с Иволгой…
из подъезда вышли полковник с Алисой. Полковник, достав из кармана галифе маленькую губную гармошку, заиграл на ней какой-то простенький мотив, и одновременно с этим послышался тихий неясный гул, раздающийся словно из под земли. Он был настолько тихим, что его вряд ли можно было различить среди гаммы остальных звуков, тем не менее все услышали его. И все кроме полковника вздрогнули.
Вася с неудовольствием заметил, что высокие армейские сапоги начинают натирать. Рюкзак, сбивший ему всю спину, нес теперь Саша, не сбавивший, однако ненормально бодрого шага. Они уже с пару часов блуждали среди дворов и переулков, и Васе очень не хотелось думать, что они заблудились.
Ноги, похоже, были стерты в кровь, и Вася, не выдержав, сел на скамейку, покрытую желтой облупившейся краской, и стал снимать сапоги. Саша, остановившись рядом, помял в руках «Яву» и уже собирался закурить, но внезапно нахмурился и чуть побледнел. Грузно сев на скамейку, он всё же закурил и рассеяно провел ладонью по бритой голове.
Извлеченным из рюкзака пластырем Вася залепил кровоточащие пятки и неторопливо, по-хозяйски, стал заматывать портянки.
- ты ничего не слышал?, - без интонации произнес Саша, глядя перед собой. В его голосе проскальзывали четкие истерические нотки.
- а что случилось?
- да так. Приглючилось. Наверное, от духоты…
- эй, майор, - Вася впервые произнес Сашино звание вслух, - чё случилось-то? Не сиди как пень, ворона на голову накакает!
Саша в прострации посмотрел на него: кто-то играл на губной гармошке. Буквально пару секунд. А потом звук словно вырубили. И еще какой-то звук… словно телевизионные помехи играют на органе.
- хорошее сравнение, - нервно хмыкнул Вася, - прими-ка антибиотики. А лучше, выпей воды.
- а если это не галлюцинации?
- а тебе чего бы хотелось? Чтоб это было по-настоящему или плодом твоего воображения?, - с интересом спросил Вася, протягивая Саше флягу с подсоленной водой.
- уж лучше глюки, - слабо ухмыльнулся Саша, - и не называй меня майором. Мне неприятно.
- уходи, - приказала она и прозрачное видение послушно растворилось в воздухе. Оставшись один на один с зеркалом, она не увидела своего отражения. Удовлетворенно щелкнув пальцами по его заляпанной поверхности, она вышла из ванной комнаты.
Сделав себе крепкий кофе с лимоном, она вышла на балкон и уселась на клетчатой подстилке, скрестив крест-накрест ноги. Вновь ее вниманием безраздельно завладело небо. Узкие и острые, похожие на сардины облака, плыли быстро-быстро, настолько, что зрение едва успевало фиксировать их контуры. Густой вечерний воздух едва заметно дрожал, и в нем ей послышались давно забытые переливы печальной гармоники. Она с силой тряхнула головой, и гармонь стихла.
Высокие корабельные сосны, идеально прямые и практически начисто лишенные ветвей, отбрасывали длинные узкие тени. Их опаленная кора, казалось, была облита нефтью, и Алиса, прикоснувшись к стволу руками, никак не могла стереть с себя въедливую черную копоть.
На востоке низкое небо окрасилось в пронзительно-багровый цвет, и на его фоне быстрые узкие облака были нежно-розоватыми. От тихого монотонного гула уже готова была разорваться голова, он словно размывал очертания реальности, и, чтоб окончательно не потерять связь с нитью действительности, Алиса внутренне напряглась, пытаясь сконцентрироваться на чем-нибудь хорошем… вот только в полупьяную голову ничего не приходило. Недалеко впереди понуро брели лошади, всадницы, перекинув крест-накрест стремена, давали ногам отдохнуть. Гроза, отпустив повод, уперлась руками в заднюю луку седла и, казалось, дремала на ходу. Полковник шел сзади, углубившись в папку с какими-то документами, и время от времени коротко матерился.
- куда мы идем?, - громко спросила Алиса, ни к кому конкретно не обращаясь.
- подальше от города, - просто ответила всадница в пальто, имени которой Алиса не знала, - в пяти километрах отсюда есть избушка… старая как мир, ну мы ее переоборудовали конечно, так, чтоб жить можно было. Там и заночуем.
- так насколько же мы в лес?, - удивленно поинтересовалась Алиса.
- на неделю, если не больше, - сквозь зубы проговорил полковник, - не волнуйся, комары тут давно передохли.
До избушки они дошли практически в полной темноте, но полковник запретил включать фонарики, не объяснив, однако, почему. Избушка, восставшая из детских сказок про Бабу-Ягу, разве что курьих ножек не хватало, внутри оказалась вполне приличной – одна небольшая светлая комната, обитая свежими, пахнущими смолой, досками и кухня, почти половину которой составляла русская печка.
Когда Гроза включила свет – скромная лампочка Ильича, висевшая в шнуре на потолке, Алиса смогла повнимательнее изучить интерьер. В комнате, прижатые к стенам, стояли две массивные двуместные кровати с бельем в широкую синюю и белую полосочку, у единственного окна стоял миниатюрный круглый столик, а в углу – высокий шкаф резного темного дерева. На кухне – ржавая железная мойка без крана и стол с двумя стульями. В нише печки кучкой лежала печеная картошка и большие красные яблоки. Рядом, свернувшись клубочком, дремал огромный черный кот.
- мы тут живем, - ухмыльнувшись, сообщила Гроза.
- а лошадей куда, - удивилась Алиса.
- в лесу побегают, - хитро посмотрев на Грозу, махнул рукой полковник.
- помоги расседлать, - донеслось снаружи и Гроза, смешно пожав плечами, удалилась.
Скинув с себя верхнюю одежду, Алиса бесцеремонно плюхнулась на кровать и почти сразу же уснула. Сквозь дрему она успела отметить, что кровать удобная, белье чистое и пахнет тонким и отчего-то грустным ароматом дорогих мужских духов.
Войдя в комнату, Гроза скептически посмотрела на безмятежно спящую Алису и тихо спросила полковника: она спит как? Крепко? Не разбудим?
- да нет… по ней хоть танки поедут, не беспокойся.
Осторожно положив седла и уздечки в угол, Гроза тихонько свистнула и к ней подбежал матерый черный кот с узкими карими глазами. Гроза принялась кормить его с руки кусочками вяленого мяса. Окончив есть, кот враждебно посмотрел на полковника и басовито мявкнул. Алиса заворочалась во сне.
- мы его на станции нашли… он ошивался у реактора, того, который взорвался, - объяснила Гроза, беря кота на руки, - удивительно только, что он там жрал… там же ни птиц, ни крыс… разве что какая-нибудь еда осталась в зданиях. Там же когда-то и столовки были, по крайней мере когда мы его нашли, он уже такой был…упитанный.
Вежливо улыбнувшись, полковник присел на краешек кровати и стал массировать пальцы рук.
- никогда не забуду, - пробормотала Гроза, отпивая что-то из плоской серебряной фляги и довольно морщась, - лошадь моя так его испугалась…он из кустов как-то выпрыгнул, так Стрела аж на дыбы встала… поэтому, собственно, и взяли. Знаешь, этих лошадей испугать дорого стоит.
- а где Ари?
- она сегодня спать не будет. Уже ложитесь, полковник?
- да. Спокойной ночи, Гроза
- надеюсь
выключив свет, Гроза забралась на кровать и, сев в позу лотоса, замерла. За окном плыла густая, почти осязаемая мгла и раздавались мерные шаги. Полковник закрыл глаза и вновь услышал тот звук… переливы гармоники, играющей, как на повторе, одну и ту же мелодию. Звук возникал в его голове и материализовывался в темном спящем воздухе… уже в который раз полковник не смог заснуть, оставшись в том промежутке между сном и бодрствованием, который обычно называют дремой.
Саша посмотрел на секундомер – 5 часов 6 минут, хотя казалось что прошла целая вечность. Вася сидел на корточках на полу, обложившись папками с документами, и, судорожно пролистывая папки, кидал их в две большие кучи, в одну – то, что по его мнению, могло представлять интерес, в другую, которая была ощутимо больше – ненужное. Половина из высоких металлических шкафов-сейфов, протянувшихся вдоль стен просторной комнаты, была опустошена еще до них, а другая была просто открыта – в непонятной спешке с ними не успели «разобраться».
Было не совсем понятно, кто и зачем производил подобную зачистку. Возможно, еще до аварии, кому-то нужно было скрыть некоторые злоупотребления…насколько Саша знал, в то время намечалась крупная проверка всех объектов группы «Z», в которую входили и атомные электростанции. Но 17 августа далекого 1955 года произошел перегрев одного из реакторов и как следствие взрыв, правда, не тех масштабов, которые можно было ожидать от АЭС подобной мощности, а через месяц началась война.
- ничего интересного, - разочаровано протянул Вася, распрямляясь и разминая затекшую шею, - впрочем, я и не надеялся найти что-либо действительно стоящее так быстро. Идем дальше?
- вообще ничего не нашел?, - с надеждой спросил Саша, закуривая.
- да тут про станцию вообще ничего нет, - со злостью сказал Вася, - понимаешь, вообще ни-че-го! Документы почти полностью бытового уровня – продовольствие, доклады по потреблению электроэнергии и прочее. Кстати, насколько я понял, с питанием у ребят было прекрасно налажено. Им даже икру в магазины поставляли! И цены… искусственно занижены. Всё для науки, можно сказать. Я еще пару забавных вещей нашел… так, подготовки к праздникам, повышение политграмотности, рекомендации разные сверху. Весьма занятное чтение, жаль, у нас нет столько времени, чтоб им насладиться. Как ты думаешь, что тут со светом можно сделать? Скоро так стемнеет, мы друг друга в комнате не увидим.
- подождем до завтра, нечего фонарики расходовать. Моли бога, чтоб тут кровати нашлись, а то на полу как-то не очень.
- погодь…, - пробормотал Вася, подходя к выключателю, - так, для прикола…
- на что ты надеешься?, - опешил Саша, - что тут тебе электричество будет!? Может, еще и водопровод хочешь?
- и канализацию, - с готовностью согласился Вася и нажал кнопку.
За пару кварталов от нее нерешительно вздрогнул какой-то тускло-белый огонек и внезапно осветилось все здание – коренастый прямоугольник 20 этажей.
- какие-же придурки, - насмешливо покачала головой она, - бог мой, какие же они придурки.
Ночная прохлада сегодня как никогда остро напоминала о близкой северной осени. Одевшись потеплее – толстый колючий свитер и мужские полувоенные штаны, она после недолгих раздумий решила пойти прогуляться.
На лестничной площадке не было окон, но в темноте она видела, пожалуй, даже лучше чем при свете.
Out of char: респект тем, кто хотя бы дочитает. это только начало. надеюсь, будет время, и я выложу остальное. тут множество не-грамматических ошибок, но я не имела возможности консультироваться по этим вопросам...
__________________
SHIFT_to one
Магистр Йода обучил графа Дуку. Граф Дуку обучил Квай-Гона. Квай-Гон обучил Оби-Вана и был убит учеником Дарта Сидиуса. Оби-Ван убил ученика Дарта Сидиуса. Граф Дуку стал новым учеником Дарта Сидиуса. Граф Дуку побил Оби-Вана и Анакина, но позорно бежал от Йоды.Оби-Ван обучил Анакина Скайуокера. Анакин убил графа Дуку и стал новым учеником Дарта Сидиуса. Оби-Ван искалечил Анакина и обучил Люка Скайуокера. Анакин убил Оби-Вана и искалечил Люка. Йода обучил Люка и умер. Люк снова искалечил Анакина. Анакин убил Дарта Сидиуса и умер. Нет, все-таки в системе воспитания джедаев надо было что-то менять. (c) Лукьяненко
Адрес поста | Один пост | Сообщить модератору | IP: Logged
23.08.2004 21:31
