|
Толкование «Матрицы. Революции»
Автор: Brian Takle
Перевод: Trinity
Примечание переводчика:
Каждый имеет право на собственное мнение. Возможно, автор данного эссе кое-где перегибает палку, но на то он и автор, и бить его за это не стоит.
Поговорим о причинах
«Дар у тебя есть, но, похоже, будто ты чего-то ждёшь»
Пифия
Кажется очевидным, что «выбор» - это основная тема «Революции». Но и в «Перезагрузке» она встречалась сплошь и рядом. Что же составляет суть выбора? Есть ли что-нибудь за пределами причинно-следственных связей? Или мы все живём в тюрьме, в плену собственных ощущений?
Здесь мы сталкиваемся с самыми непонятными фразами из «Перезагрузки»: «Ты уже сделал выбор. Теперь ты должен понять, почему ты его сделал» и «Ты не можешь предвидеть последствия выбора, если он не осознан». Когда наступает кульминационный момент выбора в комнате Архитектора, последний сам удивлён причине, которая движет Нео. Любовь. В понимании Рама-Кандра, это больше, чем просто слово. Это глубокая связь, ради которой можно пойти на всё. В «Революции» мы видим эту связь в действии на примере Линка и Зи. Мы видим Тринити, сражающуюся с целой шайкой головорезов Меровингена ради своего возлюбленного.
Но Нео идёт дальше. В «Перезагрузке» он сражался за любовь. В «Революции» он выходит даже за пределы этого понятия. Он оказывается в абсолютной пустоте. Нет ни цели, ни страха, ни желания. Только воля. Дар, жертва, принесённая благодаря одному лишь усилию воли. И никаких почему.
Смит спрашивает: «Почему, мистер Андерсон, почему вы упорствуете?» И Нео отвечает: «Потому что это мой выбор».
Вознесение Нео
«И вы увидите Сына Человеческого, сидящего справа от Всемогущего и грядущего в облаках небесных».
От Марка 14:62
На самом деле всё начинается на станции Mobil Avenue, но я приберегу это напоследок. Вместо этого я начну с конца. В сражении Нео и Смита наступает явное затишье. К Нео вот-вот придёт просветление. Смит, который никак не может понять, почему Нео делает то, что он делает, толкает речь. Он перечисляет все возможные причины, которые может придумать, но естественно ответ не подходит ни под одну из них. Через мгновение Нео ударит Смита по лицу с такой силой, что невольно удивишься, как его голова не отлетает с плеч.
Я думаю, что если бы это случилось, никто бы не расстроился. Я бы даже обрадовался. Мне казалось, что всё примерно так и закончится – Нео, движимый одной лишь силой воли, переступает пределы, превращаясь в некое высшее существо. Но, вы знаете, поразмышляв над финалом, я понял, что это было бы примерно то же самое, как если бы Ганди послал всех нах и изрешетил своих оппонентов из автомата.
Могучий удар в смитовскую челюсть не означал, что Нео собирался применить к нему кун-фу. Это было что-то другое. В руках Нео была сила, сродни божественной. Он мог драться столько, сколько хотел. Но он добровольно отказался от неё. Это был его дар. Смит, как тёмная половина, не может опустить меч. Нео может, и сделав это, он выбирает между светом и тьмой, между желанием и страхом. Он как Иисус, подчинившийся Римским стражникам. Последователи Иисуса верили, что он был Избран, чтобы «окончить войну», и они, как и Морфеус, были совершенно сбиты с толку, когда пророчество не сбылось. Они не понимали, почему он перестал бороться и упустил момент, к которому стремился.
Этот момент в «Революции» - один из двух, которые практически все истолковали неверно. Большинство склоняется к тому, что «Смит победил». Это не так. Настало время вспомнить диалог. Хронология здесь очень важна. Смит желает знать, почему Нео продолжает бороться, и Нео отвечает «Потому что это мой выбор», и после этого Смит начинает нести чушь. Его следующая фраза не оставляет сомнений, что он сам плохо понимает, что происходит, и почему. Смит не только не понимает Нео, он всё меньше и меньше осознаёт собственный выбор.
СМИТ: Постойте… Я видел это. Да, да, это конец. Да, вы лежали здесь, вот как сейчас, а я… я… Я стою здесь, вот здесь, и я… потом я что-то говорю. Да, я говорю… Всё, что имеет начало, имеет и конец, Нео.
Это слова Пифии! И впервые Смит назвал своего врага «Нео».
Я хочу быстро пробежаться по всей трилогии. Мы должны были к этому подойти.
[M1. Нео и Смит дерутся в подземке]
СМИТ: Вы слышите, мистер Андерсон? Это рок неизбежности. Шаги вашей смерти. Прощайте, мистер Андерсон.
НЕО: Меня зовут Нео.
[M2 Burly Brawl. Смиты навалились]
СМИТ: Это неизбежно.
[M2 Коридор с дверьми, по дороге к Архитектору]
СМИТ: Не можешь победить – влейся в нас.
[M2 Речь Архитектора]
АРХИТЕКТОР: Момент истины. Опасная аномалия и фундаментальный дефект системы сходятся в точке одновременного завершения и начала.
[M3 Разговор Нео и Пифии]
ПИФИЯ: Всё, что имеет начало, имеет и конец.
[M3 Драка Нео и Бэйна]
НЕО: Это невозможно.
БЭЙН: Невозможно? Неизбежно. Прощайте, мистер Андерсон.
[M3 Финальная битва Нео и Смита]
СМИТ: Вы чувствуете, мистер Андерсон, что для вас всё заканчивается? Я – да. Я должен поблагодарить вас за это, в конце концов, именно на вашем примере я понял, в чём заключается смысл любой жизни. В том, что она когда-нибудь заканчивается.
Эти слова заставляют Нео понять. Неизбежно то, что они сольются в единое целое. Всё должно закончиться так, как начиналось. Нео поднимается. Смит окончательно сбит с толку собственным поведением.
СМИТ: Что? Что я сейчас сказал? Нет.. Нет, это неправильно, так не должно быть. Не приближайтесь ко мне!
Что-что? С чего это вдруг Смит испугался Нео? Минуту назад ему казалось, что он вот-вот победит, и вдруг он отшатнулся от него, как от прокажённого. Когда Смит произносит слово «Нет», он тем самым пытается отогнать осознание того, что должно случится, мысль об их слиянии, он этого боится. Нео, напротив, выглядит уверенным и спокойным. Следующие фразы подобны взрывам бомб.
НЕО: Чего же ты боишься?
СМИТ: Это трюк!
Агент Смит отчаянно бьётся в поисках объяснения, которое позволит ему спастись. Он был бы рад, чтобы всё это было не по-настоящему.
НЕО: Ты прав, Смит. Ты всегда был прав. Это действительно неизбежно.
Я практически вижу два аспекта, сталкивающихся в этом слове. Начало и конец сходятся вместе, свет и тьма сливаются воедино. Не понимая, почему он это делает, Смит погружает руку в Нео и начинает поглощать его. Нео остаётся спокоен. Через несколько секунд на месте Нео стоит ещё один Смит. И если к этому моменту я ещё не окончательно расшатал все противоречивые теории, Смит своей фразой делает это за меня. Помните, он буквально съёживается перед своей новой копией. Его голос неуверен и дрожит.
СМИТ: Всё кончено?
Он не знает! Как это может быть? Сначала он слегка удивлён, а теперь не имеет ни малейшего представления о том, что происходит. Если он не купился на то, что это «выбор Нео», то эта жертва застала его врасплох. Новый Смит не является частью «общего Смита». Он не разговаривает, а только кивает головой. Это – воссоздание смерти Смита из первого фильма. Он поглотил Нео, который теперь разрушает его изнутри. Начало и конец едины. В реальном мире тело Нео превращается в крест из яркого света, символ принесённой жертвы, выбор Святого Грааля, путь между двумя противоположностями.
Свет и тьма едины. (The One)
Наверное, самый распространённый вопрос, это: «Нео умер?». Да. Как и Смит. Они слились (впрочем не так, как того хотел Смит) в единое целое, и в этом Едином нет больше ни одного из них.
Или почти нет. Пифия описывает это, говоря о себе. «Что-то ты теряешь, что-то приобретаешь».
И угрюмые, теперь уже смирные машины уносят тело Нео, распростёртое в форме креста, прочь, в храм света. Потоки энергии устремляются из его тела по механическим венам, символизируя божественность. И он возносится, возвращаясь домой, в Источник.
Посмертно
Я думаю, что под видимостью простой сделки между человеком и машиной на самом деле скрывается диалог Нео и Бога. (Его немного сложно классифицировать – я не имею в виду Бога-Творца, Архитектора. Огромная летающая голова – это Безграничное Божество, Источник, породивший таких, как Архитектор). Бог спрашивает Нео, «Чего ты хочешь?». С одной стороны это напоминает обсуждение условий, и они договариваются, что он отзовёт спрутов, если Нео победит Смита. Если так рассуждать, то слова Бога могут быть истолкованы следующим образом «Каковы требования вашей стороны?». Но Он сказал другое. Он спросил:
«Чего ты хочешь?»
Это был вопрос, адресованный лично Нео. (Интересно, что бы случилось, если бы Нео сказал «Верните мне Тринити»?). Но он ответил, что хочет мира. Если рассматривать это как ответ на личный вопрос, то Нео просит отдыха и покоя. Он хочет, чтобы всё закончилось. И так случилось, что это желание благополучно сказывается на отношениях людей и машин. Вознесение самого Избранного приносит дары всему миру.
Покой для Нео – первый дар вознесения.
Мир для Зиона – второй.
Третий – перепрограммирование Матрицы. Мы обсудим это позже.
Четвёртый остаётся загадкой. Город машин становится ярче, когда в него входит дух Избранного. Нам неизвестно, что же получили машины, но я верю, что ключ к этому нужно искать на станции Mobil Avenue и в разговоре программ в заключительной сцене фильма.
Инь и янь Нео
Это история о Нео. Он в центре всего, а то, что происходит вокруг - не более, чем усиленные отголоски его внутреннего изменения. Он Избранный, Единый, разбитый на две противоположности во времени. Без сомнения, противоположность Нео – это Смит. Личность Нео показана с разных сторон, одна из которых отражает, как он «переключается» с одной на другую по ходу «Перезагрузки». Многим не понравилось, когда я предположил, что Нео уподобляется Дьяволу во второй Матрице. Другие ещё больше разозлились, когда я предположил связь, подобную родственной, между Христом и Дьяволом. Что ж, тем хуже для них. Нельзя воспринимать эти символы в буквальном смысле. В первом и третьем фильме Нео подобен Иисусу. Во втором, он больше похож на Змея. Это как раз то, что я говорил в конце своего эссе по «Перезагрузке».
В конце первого фильма появился всесильный Мессия. Всё могло так и закончится, и это могло бы быть неплохо. Но тогда мы бы не узнали всей истории. Враждующие стороны никуда не делись. Нео нанёс удар по машинам, находясь внутри Матрицы, но машины продолжали править реальным миром. Вачовские решили продолжить историю, довести её до конца, углубившись в теорию о настоящей сущности Христа (поэтому два последних фильма и пронизаны философией). И эта история начинается со Змея.
На небесах нет ни времени, ни страданий. Но это довольно скучно. Ничего нового, никаких эмоций. Человеческому существу нужно выйти из Райского Сада в область времени. Со временем приходят проблемы. Со временем что-то уходит. В царстве времени умирает Тринити. Это больно. Со временем приходят страдания. Змей выводит нас из Сада на поле времени, где можно творить, любить, изменяться, и… страдать. Нео в «Перезагрузке» подобен Змею. Он ослушался Бога, взяв красную таблетку. Расплата – нападение на Зион.
Мы подошли к замечательному месту. Страдание пробуждает сострадание. Нет жалости без страданий, как нет Христа без Змия. Сострадание – мноликая добродетель, которая может существовать только на Земле. Есть Христос, сочувствующий спаситель. Есть Нео в «Революции». Он не спаситель «военного образца», он не Лок. У последнего нет сострадания. (Лок готов бросить всех жителей Зиона на защиту шлюза, для него цель оправдывает средства). Христос предлагает путь обратно на Небеса, противодействуя страданию состраданием, что очевидно из бескорыстного, добровольного самопожертвования. Смит становится всеобщим страданием. Нео – состраданием.
Две противоположности, частица и античастица, инь и янь Нео, устремляются навстречу друг другу.
Меровинген и Club Hel
Меровинген – одна из самых загадочных фигур в трилогии. Я попытаюсь придерживаться фактов и не забредать слишком далеко в область размышлений.
Нам придётся начать с легенды о Граале (хотя бы с одной из них). Слово «грааль» используется в нескольких случаях. Подразумевается, что эта чаша, в которую была собрана кровь Иисуса после распятия. Это также наследуемая кровь Христа, или «сохранённая кровь Христа».В любом случае, значение – это уравновешивание страдания состраданием. Святой Грааль – это бухта, вход обратно в Райский Сад, охраняемый огненными ангелами. По легенде, существует род франкских королей, называемых Меровингенами, в которых течет кровь Христа. Они защищают Грааль.
Однако, есть два вида защиты. Первый – защита от зла. Какого зла? Это уже второй вид защиты. Во втором случае защитник стремиться помешать любому добраться до Грааля. В легенде говорится, что есть ангелы, которые за человечество, и те, которые против него. В этом и есть суть Войны в Небесах, в результате которой были изгнаны Падшие Ангелы, последователи Люцифера.
Здесь я должен отдать дань предположениям, приведя одно маленькое сравнение – Я хочу сказать, что подобное «изгнание» есть часть истории мира Матрицы, оно означает «изгнать из города машин в Матрицу».
Мы знаем, что «Меровинген» - хранитель Грааля, и мы также знаем, что есть ещё один. Я уверен, что нет смысла говорить это, но я скажу. Тот факт, что жену Мерва зовут Персефона, не оставляет сомнений в том, что он Аид, что с уверенностью можно приравнять к Люциферу. Если вы ещё не догадались, второй защитник – это огненный ангел, называющий себя защитником: Сераф. (Мы видим, что эти двое знают друг друга, так что мне кажется, это подтверждает то, о чём я говорю).
Я хочу углубиться в эту тему ещё немного, сказав, что Меровинген противостоит человечеству. Он также против Бога, под которым я подразумеваю Архитектора и Прорицательницу. И Меровинген будет наносить им удары, как только у него будет появляться такая возможность, из одной лишь ненависти. За то, что его изгнали. Особые счёты у него с Пифией, так как текущая «Эра» Матрицы – её идея. (Поэтому он и хочет навредить Прорицательнице, см. ETM). Весь этот «бред про Нео», выдуманный Пифией, вряд ли радует Меровингена.
В «Перезагрузке» мы можем понять, зачем он держит в плену Мастера Ключей. В «Революциях», нам также ясно, почему ему выгодно держать Нео на станции Mobil Avenue, требуя глаза Пифии. Разумеется, Меровинген не собирался отпускать Нео со станции. Никогда. Он бы навредил и Прорицательнице, и Нео одновременно. Неплохая победа для Меровингена.
Теперь, когда мы прировняли Меровингена к Дьяволу, пришло время обратить внимание на сцену в Club Hel. События в этом клубе тесно связаны с событиями на станции Mobile Avenue, и всё начинается в тот момент, когда Нео останавливает спрутов в финале «Перезагрузки» и впадает в кому. Эту кому многие сравнивали со смертью, и задавали вопрос, изменится ли Нео, когда очнётся. Я предполагал это, но всё оказалось гораздо серьёзнее, чем я ожидал. Это состояние символизирует Христа после распятия и перед воскрешением. В апостольских символах веры, Христос, после смерти на кресте, спускается в Ад. Это все, что можно найти в Символе Веры, но в атолической Церкви имеется довольно подробное и сложное описание, так что у этой истории есть несколько вариаций. В момент смерти, душа и тело Христа разделились – его тело осталось на Земле, в то время как душа спустилась в… а вот здесь начинаются варианты. Когда это Шеол, пристанище умерших, иногда Ад, а иногда Чистилище.
Это очень хорошо соответствует инь-янь Христа. Инь спускается в Ад, пока Янь пребывает в чистилище. Я подберусь к янь/Нео в следующей главе. Сейчас я хочу сосредоточится на инь/Тринити.
Я едва не сказал это вслух, но если вы не обратили внимания, я верю, что Нео и Тринити символизируют одну личность. Если что-то случается с Тринити, мы можем с уверенностью сказать, что это же случилось и с Нео. Это утверждение справедливо главным образом после финала «Перезагрузки», когда Нео спасает Тринити. После этого они становятся единым целым. Следовательно, визит Тринити в Club Hel сравним с сошествием Христа в Ад. Меня приводит в восхищение, что Тринити сопровождают Морфеус и Сераф.
Отвлечёмся на минутку… Когда наше трио приближается к дверям в Club Hel, местные вышибалы сразу узнают Серафа и называют его «Бескрылый». Уже в клубе, Меровинген называет его "L'ange sans ailes" (Ангел без крыльев). Приоткрывается завеса над личностью Серафа, что весьма интригует. Ему обрезали крылья. Значит, он тоже был изгнан из города машин, и охрана Грааля может быть данью искуплению.
Теперь выборки из диалогов. Тринити, Морфеус и Сераф заходят в клуб:
МЕРОВИНГЕН: Что за чёрт? (“What in the hell?”)
Именно. Если и оставались сомнения, пусть они уйдут. Это Ад. Если вы всё ещё не уверены, Меровинген повторяет ещё раз чуть позже. «Ведь вы прошли сквозь ад…» А особенно твердолобым следует обратить внимание на поистине дьявольскую одежду Персефоны и Меровингена. Проводник сидит тут же, скорее всего, рассказывая Меровингену про то, что Нео застрял на Mobil Avenue. Затем Морфеус делает нечто странное, он предлагает Меровингену сделку.
МЕРОВИНГЕН: Хорошо. У меня есть то, что вам нужно. Но для заключения сделки вам нужно предложить мне что-то, что бы я захотел, верно? И так уж получилось, что у вас как раз есть то, что мне нужно. Я хотел завладеть этим с того момента, как очутился здесь. Говорят, что это нельзя отнять, это можно только подарить.
МОРФЕУС: Что?
МЕРОВИНГЕН: Глаза Пифии.
Переполняющая его ненависть к Пифии уходит очень глубоко. Для него недостаточно просто уничтожить её. Меровинген хочет её душу. По-видимому, он стремился к такой собственнической мести с того момента, как попал в Матрицу. Я приму это как ещё одно доказательство того, что его выпроводили из города машин против его желания, и (весьма вероятно), в результате манипуляций Прорицательницы. Противней всего было смотреть, как Меровинген требовал глаза Пифии, чавкая оливками, напоминающими глазные яблоки.
У этой фразы просто поразительный подтекст. Воистину, это сделка с Дьяволом. Подтекст гласит: «Да, я дам вам то, что вы хотите, но взамен вы должны восстать против Бога». С учётом последующих событий, я очень сомневаюсь, что Нео, даже если бы его освободили, добрался бы до Грааля, если бы глаза Пифии оказались у Дьявола. Прорицательница играла ключевую роль в изменении Нео, без этого ничего бы не получилось.
Я не уверен насчёт Морфеуса в этой сцене. Наверное, он мог бы ударить по рукам с Меровингеном и пойти выковыривать глазки. Он ведь тоже немного зол на Пифию. Но это всё домыслы, потому что Тринити меняет расстановку сил, направляя пистолет прямо в лоб Меровингену. Это поведение, которого мы ожидаем от Христа по отношению к Дьяволу. О сделках не может быть и речи. И всё же, Аид никогда не способствовал, чтобы мёртвые возвращались в мир живых. Его нужно так или иначе принуждать.
В этот же момент, Нео произносит «Ты сам сюда попал, ты и выбраться сумеешь». Это и происходит.
Станция Mobil Ave и семья программ
Я знаю, что эту сцену многие поняли совсем неправильно. Две самые главные сцены в «Революции» - это Mobil Ave и финальное сражение со Смитом, больше у меня ни с чем проблем не было. В сцене Mobil Ave открытым текстом говориться, что должно произойти в конце фильма. События на станции чуть ли не самые главные для сюжета, что мне стоило немалых усилий поместить эту главу в конце эссе, заставив себя не браться за неё пока я не исследовал другие части фильма.
Сначала давайте кое с чем разберёмся: Mobil – это анаграмма Чистилища. Мне кажется практически все об этом догадались, но я на всякий случай скажу. Как я уже объяснял в главе про Меровингена, тело и душа Христа отделились друг от друга, а душа, как и всё остальное, есть две противоположности. Христос-инь – это Тринити. Христос-янь – это Нео. Та половина, которая Тринити, сошла в Ад. Половина-Нео отправилась в Чистилище.
Где находится Mobil Ave не совсем ясно, в основном потому, что в фильме его описывают с двух разных сторон одновременно. Это Стикс. Только вместо реки железная дорога, вместо лодки – поезд, вместо лодочника… Проводник. В греческой мифологии Харон, лодочник, работает на Аида. Наш Проводник работает на Меровингена.
Другая непонятная сторона событий на станции – это что там на самом деле делает семейство программ. Я проясню это перед тем, как углубляться в суть. Mobil Ave – это место между городом машин и Матрицей. Поначалу кажется, что они пытаются вывезти свою дочь из Матрицы. На самом деле всё как раз наоборот. Семья программ из города машин, и они хотят спрятать свою дочь в Матрице, где множество изгнанников живут без цели. Пока её не найдёт Агент, их дочь будет в безопасности.
Как я уже говорил, Mobil Ave – это Чистилище. Основную тему всего фильма можно описать этим словом. Чистилище, Лимб или limbus partum, место, где очищенные души ожидают вознесения Христа на небо. Если и этого недостаточно, то нам прозрачно намекают, где будет происходить Вознесение. Дорога из Mobil Ave ведёт в город машин, значит Вознесение Нео будет там же.
В своём эссе про «Перезагрузку», в главе про Архитектора, я рассматривал идею о том, что Нео - это «шестой день» в Сотворении Мира. Другими словами, он символизирует человечество (человек съедает яблоко и покидает Рай). Я также затронул тему, что Нео может быть шестой инкарнацией Вишну, Парашурамой. Обе теории полностью подтверждаются эпизодом Mobil Ave. Чуть выше я заявил, что кома Нео – это метафорическая смерть. Я думаю, можно утверждать, что он не справился тогда, в комнате Архитектора, но по крайней мере часть его дожила до Mobil Ave. На этом для него всё закончилось. Нео v 6.0, Парашурама, не покинет станцию Mobil Ave. Тот Нео, который в конце концов уезжает на поезде, есть седьмое воплощение.
Вот как всё происходило:
САТИ: Доброе утро.
НЕО: Кто ты?
САТИ: Меня зовут Сати. А ты Нео. Мой папа говорит, что ты не должен здесь быть. Он говорит, ты наверное заблудился. Ты заблудился, Нео?
Первое, что мы слышим, это «Доброе утро». Это значит «Добро пожаловать в новый день». Ты новый человек, Нео. Не забывайте, что эти события – первое, что случается с Нео в «Революции». Нам объясняют дальнейшее направление сюжета в первые несколько минут. «Сати» означает «самопожертвование». Обычно добровольное. Это прямо указывает на последнюю схватку Нео и Смита. Занятно, что Сати уже знает имя Нео. Это не значит, что она его узнаёт, в отличии от своего отца.
То, что он потерялся, тоже важно. Почему он оказался на Mobil Ave? Если бы он был здесь намеренно, он бы не потерялся. Как мы узнаем от Предсказательницы чуть позже, Парашурама не готов идти в город машин. Он не может прикоснуться к источнику и выжить. Он очутился в Чистилище по чистой случайности. Но что касается отца…
РАМА-КАНДРА: Извините, она всё ещё очень любопытна.
НЕО: Я вас знаю.
Часто в этих фильмах фразы диалогов кажутся довольно поверхностными, но на самом деле в них скрыт глубокий символизм. В «Перезагрузке», когда Нео разговаривает с Пифией в парке, он спрашивает, зачем она здесь. «По той же причине, что и ты», отвечает Прорицательница, «Я обожаю леденцы». (Я уже обращался к этой фразе. Прекрасный пример). На самом деле это означает, что Провидица упивается неповиновением, вкушая запретный плод. Когда Нео говорит «Я вас знаю», это то же самое. Да, он помнит его в ресторане. На самом деле это означает, что Нео признаёт в Раме-Кандра своё собственное отражение. Самого себя. Возьмём на заметку ещё две противоположности. Нео-в-чёрном – это Парашурама, Змей, Рама-Кандра, это… Рамачандра, седьмая инкарнация Вишну, Христос. Чтобы быть точнее, Рама-Кандра – это божественная сущность Христа.
В сказаниях о Вишну, Парашурама действительно встречает Рамачандру, и проходит «передача эстафеты», так сказать. Это не может быть совпадением. После того, как Парашурама передаёт полномочия Раме, он отправляется высоко в горы (между Землёй и Небом) ожидать следующей эпохи мира. Добро пожаловать на станцию Mobil Avenue, Парашурама.
Как и со многими другими символами этой трилогии, мы сталкиваемся ещё с тремя. Снова троица. Рама официально представляет свою семью:
РАМА-КАНДРА: Я Рама-Кандра. Это моя жена Камала и моя дочь Сати. Мы гордимся знакомством с вами.
В индусской мифологии, Камала действительно жена Рамачандры (Ну, может не совсем, но близко к тому, Камала – это воплощение Лакшмы, так же как Рама – воплощение Вишну). Они – это единое целое, и мы можем говорить о них как об одной личности, так же, как о Нео и Тринити. Их дочь зовут Сати (хотя это никак не вписывается в мифологию). Если рассматривать одни лишь имена, мне кажется смысл такой, что из божественности следует идеальное самопожертвование.
Я должен ненадолго прерваться и поговорить о божественности. Это – божественная сущность человеческой души, а не постороннего существа где-то за тридевять земель. Она неразрывно связано с просветлением, которое, в свою очередь, имеет непосредственное отношению к выбору и причинам выбора. Божественный скажет: «Мною движет лишь воля двигаться». Ни страх, ни желание, не могут коснуться Божественного, потому что он находится вне сферы времени, и, таким образом, не зависящий от какого-либо влияния, выбор просветлённой души есть идеальный выбор. Сюда уходят корни идеального, добровольного самопожертвования, совершенного не ради какой-то цели. Никакой цепочки случайностей. Выбор – это начало и конец. Теперь, когда Божественный спускается в область времени, начинается страдание, начинается сочувствие. Пусть обратно «наверх» возможен лишь через жертву. Дар есть дверь, Святой Грааль, путь между двумя противоположностями.
Возвращаясь к Mobil Ave, мы видим, что Рама держит Сати прямо перед собой, между ним и Нео. Это означает именно то, что я только что сказал. Сущность Грааля там, в пространстве между Парашурамой и Рамачандрой.
Но что ещё мы знаем о Рамачандре и Камале? Это очень странно. Рама отвечает за переработку на энергетической станции. О нет. Энергетическая станция машин? Переработка? Давайте вспомнить, что говорил об этом Морфеус в первом фильме:
МОРФЕУС: А потом я увидел их поля собственными глазами. Я видел, как мёртвых перерабатывают в питательную смесь, чтобы скармливать живым.
Должность Рамы-Кандра – управлять процессом скармливания жидкости из переработанных мертвецов живим существам в коконах электростанции. Да он должен быть каменным, чтобы не восстать против этого. И всё же… это жизнь. В примечании к эссе по «Перезагрузке» я заметил, что большинство вегетарианцев и даже строгих вегетарианцев стремятся этого избежать, но не могут. Это послужило причиной горстки возмущенных писем. Я же продолжаю настаивать на своей правоте. Жизнь – грязная штука, порой отвратительная. Мы можем выжить лишь поглощая мёртвых. Такова жизнь. Смит – это анти-жизнь:
БЭЙН: Признаюсь, в гниющем куске плоти, не то что думать, но и находиться трудно. Эта вонь наполняет каждый вздох, удушает, от неё нет спасения. Отвратно!
Я хочу сказать, что таким образом Рама, ответственный за «переработку», заключает в себе не только великолепие Божественного, но также и песчаного Оробороса – змея, поедающего свой собственный хвост, консумента. Это урок. Нельзя достичь Грааля, избавившись или забыв свою животную природу. Это также является сущностью божественного. Поэтому Бэйн так говорит, именно поэтому он неправ (как нам кажется). Избранные – это и Земля, и Небо, нижний и верхний мир.
Можно сказать, что Избранный возвращается из Чистилища, чтобы спасти оба мира.
* * *
Возвращаясь со станции Mobil Ave, Морфеус и Линк разговаривают по телефону. Вот, что они говорят:
МОРФЕУС: Вы готовы нас принять?
ЛИНК: Почти что, сэр. У них тут довольно древнее подключение, мы над этим работаем. Вы нашли Нео?
МОРФЕУС: Ты его не видишь?
ЛИНК: Нет, сэр. Мы засекли чьё-то присутствие, но не смогли определить, кто это.
Доброе утро, Нео. Сегодня Воскресенье.
* * *
См. также:
|
